Продолжаем публикации выпускников ВИИЯ специалистов по различным странам. Одним из известных синологов (китаистов) по праву считается Борис Николаевич Горбачев, выпускник восточного факультета 1972 года. Предлагаем публикацию Александра Пушкаря в журнале «Русский мир».
О первых контактах России и Китая, о русских, живущих в Поднебесной, о том, как строились отношения между нашими странами, журналу «Русский мир.ru» рассказывает китаист, доктор исторических наук, действительный член Академии военных наук Борис Горбачев.
— Открытие Русской духовной миссии в Китае связано с именем Петра I. Почему для царя было важно обозначить присутствие православных в этой стране?
– Прорубая окно в Европу, Петр I понимал, что Российская империя будет расширяться и на Дальний Восток, и принимал меры по установлению контактов с Поднебесной. Но это не единственная причина. В Пекине жили православные казаки, которых некому было окормлять. И 18 июня 1700 года по указу Петра в Тобольске была учреждена Духовная миссия, представителей которой планировалось отправить в Китай.
– Откуда в Пекине взялись православные казаки?
– Первыми русскими в Китае были пленные, захваченные в ходе нашествия монголо-татарских войск. Из них в Поднебесной еще в XIV веке создавали воинские подразделения. А в начале XVII века в Китай бежали крепостные крестьяне и каторжане. Их также брали на службу императору. По мере продвижения на Дальний Восток Россия строила остроги. В 1651 году отряд Ерофея Хабарова занял расположенный на левом берегу Амура даурский городок Албазин и соорудил там крепость, гарнизон которой к концу XVII века состоял примерно из 450 казаков с семьями, в том числе представителей известных казачьих родов Романовых, Хабаровых, Дубининых, Яковлевых, Холстовых. В 1685 году китайцы разгромили острог, часть его защитников увели в Пекин и предложили им военную службу, наделив их денежным содержанием, казенными квартирами и землей. От этих людей произошла особая этнокультурная группа – албазинцы, названная по имени павшего острога. Со временем они смешались с китайцами этнически – в начале ХХ века современники отмечали, что внешне они уже неотличимы от местных. Но свою идентичность сберегли. И хотя официально статусом нацменьшинства они не обладают, по сей день сохраняют свое имя, память о русских корнях и принадлежность к православному миру. В числе прочих в Албазине был православный священник Максим Леонтьев. И вот этот самый отец Максим с матушкой и сыном, с иконой Святого Николая Можайского и небольшим количеством утвари был в числе прочих привезен в Пекин, где построил православную церковь – Никольскую, во имя почитаемого албазинцами святителя.
Русское Северное подворье в Пекине. Середина XIX века. Рисунок из альбома К.А. Скачкова / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Русское Северное подворье в Пекине. Середина XIX века. Рисунок из альбома К.А. Скачкова / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Храм во имя Всех Святых Мучеников на территории Российской духовной миссии в Пекине. Построен в 1904–1906 годах, разрушен в 1957 году / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Храм во имя Всех Святых Мучеников на территории Российской духовной миссии в Пекине. Построен в 1904–1906 годах, разрушен в 1957 году / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Архимандрит Виктор (Святин) с китайским православным духовенством у стен Красной Фанзы. Начало 1950-х годов / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Архимандрит Виктор (Святин) с китайским православным духовенством у стен Красной Фанзы. Начало 1950-х годов / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Российско-китайские отношения складывались непросто. Наших послов то не принимали, то не по чину принимали, так что они обижались и рвали завязавшиеся контакты. Почему так получалось?
– Во-первых, не знали языка. Русские привозили грамоты, и китайцы не могли их прочесть. Русским вручали бумаги, которые подолгу лежали непереведенными. Кроме того, от русских дипломатов требовали исполнения обряда «коутоу» – девятикратного челобитья на коленях, символизирующего признание Россией верховенства Китая. Они отказывались. В итоге до 1861 года роль нашего дипкорпуса исполняла Русская духовная миссия, прибывшая в Китай 30 апреля 1715 года.
– Ее члены стали нашей первой «официальной делегацией» в Поднебесной?
– Нет, русские пытались наладить контакты с Китаем еще при Василии Шуйском. В 1609 году воевода Василий Волынский послал трех томских казаков во главе с Иваном Белоголововым, толмача и двух киргизских князьков в качестве проводников для разведывания путей на Дальний Восток. Отряд заблудился и до Китая не дошел. Спустя семь лет российские послы встретились с китайскими в Калмыкии. Их целью было выяснить, «каково Китайское государство велико и сколько людно, и с которыми государями и землями в ссылке и совете, и какова их вера». В мае 1618 года тобольский воевода князь Иван Куракин командировал в Пекин 12 казаков во главе с Иваном Петлиным. Император их не принял, но передал русскому царю разрешение торговать с Китаем. «Китайскую грамоту» благополучно доставили в Москву, однако ее некому было перевести. Первым российским купцом в Поднебесной стал Емельян Вершинин, посетивший Синин только в 1641–1642 годах. А первым «официальным посольством» считается миссия Федора Байкова. Он прибыл в Пекин 3 марта 1656 года и несколько месяцев пререкался с цинскими чиновниками из-за «коутоу». Ни одна из сторон не желала уступать, и 4 сентября 1656 года Байкова выслали из страны. В 1720–1721 годах в качестве чрезвычайного посланника в Китай отправился Лев Измайлов. Он более десяти раз был принят императором, получил от него охранные грамоты для русских торговцев и разрешение на строительство православной церкви. Следующее посольство, Саввы Владиславича-Рагузинского, прибыло в Пекин в 1727 году и спустя полгода подписало первый официальный договор, который вкупе с заключенным год спустя Кяхтинским договором регулировал пограничные и торговые вопросы между двумя странами и статус Русской духовной миссии в Китае. В общей сложности с начала XVII до середины XIX века в Поднебесной побывали 20 посольств.
Храм Успения Пресвятой Богородицы на территории посольства РФ в КНР. Возрожден в 2008–2009 годах / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Храм Успения Пресвятой Богородицы на территории посольства РФ в КНР. Возрожден в 2008–2009 годах / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Известно, что в Китае католические миссионеры вели себя очень активно, особенно иезуиты, и в результате они достигли взаимопонимания с местными властями. А как складывалась судьба православных Духовных миссий?
– Непросто. Китайские правители согласились принять русских священников в 1712 году, но добрались они до Пекина лишь 30 апреля 1715 года. В этом году исполняется триста лет, как первые православные священники во главе с архимандритом Иларионом (Лежайским) прибыли в китайскую столицу. Главу второй миссии, епископа Иннокентия (Кульчицкого), вообще туда не пустили. Три года он ожидал на границе, в Селенгинске, разрешения китайских властей, но так ничего и не добился. Всего в Китай было послано 20 Духовных миссий. Жили и трудились миссионеры в разные времена, и тяжесть их служения была различной. Срок командирования исчислялся десятью годами. Миссия находилась на закрытой территории, строго охранялась, покидать ее было запрещено. Немало священников осталось в китайской земле, так и не увидев родины. Из 20 глав миссии семеро похоронены в Поднебесной.
– В какой период православные лучше всего себя чувствовали в Китае?
– Расцвет православия в Китае пришелся на начало ХХ века. Когда в 1920-е годы тысячи русских бежали от революции и Гражданской войны в Китай, количество православных храмов и часовен возросло многократно. В одном Харбине их было построено более двух десятков, в Шанхае – 8, в Трехречье – 18. Русские церкви имелись в Тяньцзине, Шэньяне, Ханькоу, Даляне, Циндао и других городах.
– Что стало с миссией и ее сотрудниками после революции 1917 года?
Успенский храм на территории Российской духовной миссии. Построен стараниями епископа Иннокентия (Фигуровского) в 1903 году / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Успенский храм на территории Российской духовной миссии. Построен стараниями епископа Иннокентия (Фигуровского) в 1903 году / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– После падения Российской империи главной задачей стала духовная и материальная поддержка десятков тысяч русских эмигрантов в Китае, вопросы распространения православия отошли на второй план. Правда, еще работала русская православная школа для китайских детей, готовился клир из числа местных жителей. Не приняв советского строя, миссия перешла под управление Зарубежного Синода православной церкви в Сремских Карловцах. В годы Второй мировой войны и японской оккупации деятельность миссии практически сошла на нет. В послевоенное время глава миссии архиепископ Виктор (Святин) пытался ее возродить, однако советское руководство не сочло возможным оставить ее в Китае, и в 1954 году она была закрыта. Русское духовенство разъехалось – часть в СССР, часть на Запад. Что касается храмов, то в конце 1950-х годов все они были переданы образованной в 1958 году Автономной китайской православной церковью китайскому государству, в надежде, что власти будут относиться к православным верующим благосклонно. Однако эти надежды не оправдались. В период «культурной революции» храмы были разрушены или перешли в собственность государства и частных лиц.
– В эти годы Китайская автономная православная церковь прекратила свое существование?
– Нет, ведь оставался китайский клир, насчитывавший в 1950-е годы несколько десятков человек.
– Сколько православных храмов в Китае сегодня и каков их статус?
Внутреннее убранство Успенского храма. 1930-е годы / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Внутреннее убранство Успенского храма. 1930-е годы / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Многие церковные здания сохранились до наших дней. В последние годы китайские власти предпринимают усилия по их восстановлению. Например, в Харбине отреставрирована Софийская церковь, в ней действует Музей истории города. Там же имеется Покровский собор, но службы в нем проводятся нерегулярно, по разрешению властей. В Шанхае сохранились здания Свято-Богородицкого собора в честь иконы Божией Матери «Споручница грешных» и Никольского храма. 30 августа 2009 года был освящен храм во имя святителя Иннокентия Иркутского в городе Лабдарине в Автономном районе Внутренняя Монголия, где также проживают этнические русские. Известно, что в 1990–2000-е годы были построены или восстановлены здания православных храмов в городах Урумчи, Кульджа, Харбин. Недавно власти города Уханя выделили значительные средства на реконструкцию храма Святого благоверного князя Александра Невского, открытого в 1893 году в Ханькоу. Особо следует сказать о храме Святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Гонконге, в котором с 2007 года ведутся регулярные богослужения по воскресеньям и в дни престольных праздников. Храм не имеет своего здания и арендует небольшое помещение в высотном доме. Настоятель храма протоиерей отец Дионисий Поздняев периодически проводит богослужения в домовых храмах в Гуанчжоу, Шэньчжэня и других городов Китая. В целом же исторические церкви в Китае не являются действующими, хотя по случаю в них проводятся богослужения со священником из России. Единственным «регулярным» храмом считается Успенская церковь на территории посольства РФ в Пекине.
– Этот храм был сооружен в 1903 году и действовал немногим более полувека. В конце 1950-х его приспособили под нужды советского посольства. В 2009 году по согласованию с китайскими властями отстроили заново и освятили. Этому событию вы посвятили книгу «Возрождение святыни». Почему вы решили писать о нем?
Б.Н. Горбачев с книгой «Возрождение святыни. Успенский храм на территории российского посольства в Пекине» / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Б.Н. Горбачев с книгой «Возрождение святыни. Успенский храм на территории российского посольства в Пекине» / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Во-первых, потому, что сегодня это единственный действующий православный храм в Китае. В нем свой священник, свои прихожане и службы регулярны. В других местах они могут осуществляться, но по договоренности с местными властями, по праздникам и с приглашенными иерархами. Второе, что меня привлекло, – это что с установления духовных отношений началась взаимная дипломатия двух стран. Первое постоянное посольство России в Китае, под руководством Льва Баллюзека, заработало только в 1861 году. До этого представительские функции осуществляла Русская духовная миссия, прибывшая в Пекин в 1715 году.
– Как вы открыли для себя эту тему?
– Я приехал в Китай летом 2004 года и жил на территории посольского городка, где когда-то размещалась Русская духовная миссия. О ней мне было мало известно, ее история у нас не особо описана. В главном здании посольства при входе была небольшая экспозиция с материалами случайных находок, сделанных во время строительства посольства, макетом миссии, портретами ее глав. Из нее я понял, что первые наши ученые-китаеведы, первые дипломаты и переводчики вышли из среды миссионеров. Между тем в Пекине я оказался в гуще жизни православной общины. Периодически из России приезжал священник, чаще всего отец Дионисий Поздняев. Когда он приезжал, организовывались богослужения. Они проходили в клубе или в так называемой Красной Фанзе – самой старинной постройке российского посольства в Пекине, которую китайские власти передали России в 1900 году. Священники облачались в одеяния, ставили иконы на тумбочки и проводили службы. В их отсутствие верующие молились сами. Есть такое понятие – служба мирским чином. Это когда прихожане молятся своими силами, соблюдая порядок богослужения. Но разговоры, что у прихода должно быть свое здание, шли уже тогда.
– А как возник сам приход?
Российская духовная миссия (вид сверху). Конец 1930-х годов / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Российская духовная миссия (вид сверху). Конец 1930-х годов / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Он формировался стихийно. Первые службы прошли в 1996 году, а в 2002–2003 годах община уже имела списочный состав. В конце концов была сформирована инициативная группа, которую возглавил наш торгпред – тогда это был Сергей Сергеевич Цыплаков. Его уполномоченный встретился с патриархом Алексием II и получил его поддержку.
– Когда в 1950-х миссию закрыли, Успенский храм переделали в посольский гараж. Чье это было решение?
– Его инициатором называют тогдашнего посла, Павла Юдина. Есть документальные свидетельства, что именно Юдин предложил территорию Духовной миссии для строительства нового посольства. Я читал докладную в МИД СССР, написанную его сотрудниками, в ней отмечается ветхость старых построек, в том числе церковных, которые не имеют исторической ценности, и потому их можно переделать под нужды дипломатов. Так и поступили: библиотеку миссии переоборудовали в консульство, Успенский храм – в гараж.
– Во время своего визита в Китай в 2013 году патриарх Кирилл благодарил католическую диаспору за предоставление храмов для православных литургий…
– Такие случаи в Пекине бывали. Католические храмы имеют более свободный режим работы, так как, в отличие от православия, католичество официально разрешено в Китае. Только в Пекине 17 католических храмов, а по всей стране их более 5600, и около 40 католических духовных семинарий готовят священников из числа китайцев. В стране несколько миллионов католиков.
– А велика ли русская диаспора в Китае?
Крестный ход во время освящения Успенского храма 13 октября 2009 года / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Крестный ход во время освящения Успенского храма 13 октября 2009 года / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Она небольшая. По данным шестой переписи, 2010 года, китайских граждан русской национальности 15 393 человека. Русские китайцы занимают 43-е место среди 56 национальностей китайского народа, общая численность которого 1 миллиард 339 миллионов человек. Это капля в море, 0,0012 процента. Около 9 тысяч их проживает в Синьцзяне. Там встречаются потомки староверов или русских иммигрантов 1920–1930-х годов. Во Внутренней Монголии живет более 5 тысяч «элосыцу» – китайских русских, потомков смешанных браков. Имеются в Поднебесной и так называемые «непризнанные нацменьшинства». Например, албазинцы, которых, по данным китайцев, сегодня 500 человек. Они проживают в Пекине, Харбине, Тяньцзине и других городах. В Харбине, Шанхае и ряде других мест сохраняются потомки старой русской эмиграции, но их можно пересчитать по пальцам. Невзирая на небольшую численность, представители русской национальности входят в состав местных органов власти и даже Всекитайского собрания народных представителей.
– В 1920-е годы в Китай бежали десятки тысяч русских эмигрантов. Почему они там не задержались?
– Для большинства европейцев Китай был и остается непонятной страной. Русские использовали его как перевалочный пункт и довольно быстро разбрелись по свету. Правда, некоторая их часть осела в Харбине, где жизненные условия были благоприятными. Но когда осенью 1931 года сюда пришли японские оккупанты, люди потянулись в Шанхай, Тяньцзинь и другие места. В 1937 году японцы появились и в Шанхае, вытеснив русских и оттуда. По окончании Второй мировой войны спокойствия в Китае не наступило. Продолжалась гражданская война между сторонниками партии Гоминьдан во главе с Чан Кайши и Коммунистической партии Китая во главе с Мао Цзэдуном. После победы китайских коммунистов и создания 1 октября 1949 года Китайской Народной Республики исход русских продолжился. В 1954 году примерно 5 тысяч человек получили советское гражданство и вернулись в СССР. Другие 5 тысяч русских китайцев, не примирившихся с советским строем, уехали на Запад. Правда, им пришлось долго ожидать своей участи в лагере Международной организации беженцев на филиппинском острове Тубабао, и только благодаря усилиям епископа Иоанна Шанхайского они в конце концов перебрались в Австралию и США. Говоря о русской диаспоре в Китае в наши дни, надо иметь в виду, что по мере развития российско-китайских отношений растет число российских граждан, проживающих в КНР в течение длительного времени. Русские стоят на третьем месте по поставке рабочей силы в КНР, уступая филиппинцам и гражданам Республики Корея. Только в Пекине находится примерно 20 тысяч русскоговорящих граждан из стран СНГ.
Второе заседание Российско-китайской группы по контактам и сотрудничеству в религиозной сфере 19 июня 2012 года в Пекине. В центре – руководитель российской делегации, председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
Второе заседание Российско-китайской группы по контактам и сотрудничеству в религиозной сфере 19 июня 2012 года в Пекине. В центре – руководитель российской делегации, председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион / Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Б.Н. ГОРБАЧЕВЫМ
– Сколько среди них православных?
– Точной статистики нет. По нашим оценкам, их 10–15 тысяч человек, китайцы говорят о нескольких сотнях верующих. У православных приходов не хватает собственных ресурсов для нормальной организации работы. Но главная проблема – отсутствие китайского клира и богослужебной литературы на китайском языке.
– Освящение Успенского храма в Пекине прошло в 2009 году. В этот день его посетил Владимир Путин, тогда возглавлявший российское правительство. То есть, как и триста лет назад, духовное общение обрело политический смысл?
– Безусловно, да. Само открытие храма – большая подвижка в двусторонних отношениях. Китайские власти долго не давали добро на строительство. Был поставлен ряд условий, в том числе на использование церковных колоколов, якобы мешавших местным жителям, на допуск верующих из числа китайских граждан. Освящение состоялось рано утром 13 октября 2009 года. В полдень в храме побывал Владимир Путин.
В мае 2013 года в Пекин прибыл патриарх Кирилл. Это был первый визит главы Русской православной церкви в Китай. Председатель КНР Си Цзиньпин принимал патриарха лично и назвал эту встречу историческим событием в российско-китайских отношениях. 8 мая 2015 года на праздновании 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне китайский лидер второй раз встретился с патриархом. Это беспрецедентно.
– За тысячелетнюю историю у России сложились определенные отношения с разными странами. Например, к французам тяготеем интеллектуально, с поляками в раздоре, болгары нас «предают». А что Китай?
– Я бы сказал, причем без особой иронии, что «русский с китайцем братья навек». Люди старшего поколения помнят эту популярную в 1950-е годы песню. Когда-то в это верили свято. Потом руководители наших стран разругались вдрызг, до боев на острове Даманском. Сейчас они вновь стоят вместе на трибуне, наблюдая военный парад. В истории наших отношений были разные периоды. Но главное, что остается неизменным, – мы были и остаемся соседями, а, как гласит китайская поговорка, близкий сосед лучше дальнего родственника. В нашем общем прошлом накопилось немало проблем и обид. Сохраняется взаимное недоверие от ошибок прежних эпох, возникают новые вопросы, порождаемые суверенными интересами каждой из стран. Но в проблемах прошлого пусть разбираются историки. Нельзя, глядя все время назад, двигаться вперед.
– Вы проработали в торгпредстве РФ в КНР пять лет. На бытовом уровне что китайцев в нас восхищает и что отвращает?
Фото: Андрей СЕМАШКО
Фото: Андрей СЕМАШКО
– Китай разнороден. Это южане и северяне, люди с разной культурой, обычаями и вероисповеданиями. У них разный опыт взаимодействия с Россией, и китайские оценки русских далеко не одинаковы. В целом же китайцы относятся к русским доброжелательно. Им нравится наша природа, культура и искусство, особенно песенное. В нас ценят физическую красоту, гостеприимство, решительность, удаль, открытость характера, патриотизм, готовность к героическим поступкам. При этом в сознании китайцев бытует мнение, что русские отличаются ленцой, безответственны, могут крепко выпить. Никуда не делось традиционное недоверие к русским как к инородцам. Китаец прагматичен, всегда себе на уме и уверен, что сам знает, что ему нужно. Он не нуждается в советах иностранца, хотя никогда не упустит шанса взять от него все полезное.
– Если характеризовать наши отношения с Китаем в последние годы, насколько мы преуспели? Можно ли сказать, что никогда прежде мы не были столь близки?
– Действительно, сегодня у нас с Китаем хорошие отношения. На официальном уровне их называют «беспрецедентно высокими». Но я с этим не согласен, в 1950-е годы мы были ближе. Советский Союз назывался Лао да-гэ, «старшим братом», с которого китайцы брали пример во всем. Сейчас, похоже, роли поменялись, больше пряников от нашего сотрудничества получает Китай. Поэтому для нас важно отстаивать баланс интересов, хотя делать это с каждым годом становится труднее. Люди, придумавшие порох, плохо гнутся. А у нас в делах с китайцами появляется все больше воска. Под сурдинку «разворота на Восток» мы начинаем вредить своим долгосрочным интересам.
– И каковы перспективы этого сотрудничества?
– Многое зависит от нас самих, от наших руководителей. Чем сильнее будет экономика и армия России, чем привлекательней для россиян станут процветающие и крепнущие Сибирь и Дальний Восток, тем более успешным и равноправным будет диалог с Китаем.
Источник: Русский мир