Канцлер Германии Ангела Меркель объявила, что мультикультурный проект в Германии потерпел сокрушительный провал. Эта констатация, очевидная по содержанию, по форме абсолютно беспрецедентна для политкорректной Европы, не то что для дрессированной Германии. С одной стороны, казалось бы, понятно — очень эффектное популистское заявление со стороны христианских демократов, считающих себя где-то консерваторами. С другой стороны, в более длинной перспективе это звучит как полицейская инструкция самого жесткого типа.
В чем дело? Не будем здесь предаваться известным расшифровкам о том, что Европа сама отказалась от своей исторической, культурной и религиозной идентичности в пользу якобы универсальных ценностей, что она теперь должна платить за либерально-политкорректные иллюзии и т. д. Это все так. Дело, однако, в другом — Европа очевидным образом погружается из экономического кризиса в социально-политический. Обстоятельство это не нуждается в доказательствах ввиду очевидности. Напомню тезис Леонида Вальдмана о последствиях нынешнего кризиса: Запад начал свое движение по спирали уменьшения своей доли в мировом богатстве. Сохранить нынешний незаработанный уровень благосостояния невозможно. В ближайшие годы социально-экономический, а отсюда и политический ландшафт Европы изменится до неузнаваемости. С чего начнется деградация — вопрос технический: с пенсионной системы, медицины, социальных пособий, образования, обороны… Это вопрос конкретного случая, коих мы наблюдаем во всей полноте. Опять же нигде и никогда объективные экономические процессы не развивались по всем своим стадиям в дистиллированном виде, не переходя в социальные, политические и военные конфликты. Что, кстати, всегда замутняет доказательство экономических теорий реальной практикой. Очевидно лишь то, что такая деградация западного образа жизни, безусловно, в такие социально-политические конфликты выльется.
Германия, находящаяся в настоящий момент в значительно более здравом состоянии и с экономической, и с социальной точки зрения, тем не менее и именно потому, просто реагирует опережающим образом. Этому способствует также некоторый исторический опыт. В 30-е, во время предыдущего глобального кризиса, коммунисты соревновались с нацистами, куда канализируется социальный протест. В классовую ненависть или в национальную? Коммунисты проиграли тогда. Сегодня Европа с социально-клас совой точки зрения гораздо менее консолидирована, чем в 30-е, а с национально-культурной гораздо более травмирована, озлоблена и дезориентирована. Сегодня европейские страны, в отличие от 30-х, реально стоят перед перспективой утраты своей исторической идентичности.
То есть немцы знают, по каким «дырочкам» будет рваться эта напряженная материя. И то ли хотят упредить процесс, то ли просто неспособны справиться с мейнстримом.
Что касается России. Сказать, что у нас нет таких проблем, было бы глупостью. С другой стороны, объявить, что «мультикультурный проект в России провалился», — это значит объявить Россию несуществующей. Россия и есть мультикультурный проект, и никакой иной быть не может. Собственно, наша проблема в том, что крах Союза — это и есть развал мультикультурного проекта определенного типа. Который крахом Союза не остановлен и тем более не обращен вспять, потому что никакого другого типа мультикультурного проекта у нас нет. Либерально-политкорректная концепция мультикультурного проекта под лозунгом «Ребята, давайте жить дружно, соблюдая права человека!» потерпела крах даже в Германии, что совершенно квалифицированно констатировала г-жа Меркель. Так что и пробовать не стоит. Наш мультикультурный проект может существовать только на совершенно иной, отличной от нынешней квазизападной основе, иной, но не менее мощной, чем «романовской» или «сталинской». Создать такую основу — значит выжить.
Автор: Михаил ЛЕОНТЬЕВ, главный редактор