ИЗ КЛАДОВОЙ ИСТОРИИ XIX-XX ВЕКОВ –
ЭПОХА В БИОГРАФИЯХ –
ИМЕН СВЯЗУЮЩАЯ НИТЬ
Я. В. СВИРИДА
Личное дело
генерала Биязи
Здесь представлена на широком историческом фоне биография генерал-лейтенанта Биязи Николая Николаевича (1893-1973) и его предков. Эта итальянская по происхожде¬нию фамилия для многих выпускников Военного института иностранных языков (ВИИЯ) ассоциируется уже с далекой историей их alma mater, когда они были молоды в начале своего жизненного пути. Произошла смена поко¬лений. Книга возвращает из забвения для современного читателя имя первого организа¬тора и руководителя этого полузакрытого во¬енно-учебного заведения в трудные предвоенные, военные и послевоенные годы. В ней содержится достаточно много фотоматериалов и архивных све¬дений, которые послужат дополнением к страницам истории Института, а также значи¬тельное место отведено исто¬рии развития спорта и театра в России. Деятельное уча¬стие в развитии спорта принимал сам Биязи, а история театральной жизни нашла свое отра¬жение в его судьбе и судьбах его ближайших родственников.
Сюжет каждой из глав создавался после длительных архивных изысканий. Главы, сведенные воедино, высветили причудливо переплетенные человеческие судьбы. Каждый сюжет прерывается, чтобы уступить место другому, к которому попутно подключены новые персонажи, образуя, таким образом, ответвления от основного сюжета. Биографические справки, «факты из жизни» известных и не очень известных людей, широкий спектр различных взглядов и суждений, представ¬ленных здесь, позволят читателю погрузиться в мир российской истории XIX – XX веков. Книга написана в жанре историко-документаль-ной прозы и адресована для тех, кто интересуется театром, спортом и историей России.
От автора
Писательство дается нелегко, и те, кто этим делом за¬нимаются, желают быть вознаграждены ⎯ не столько деньгами, сколько внимательным чтением их трудов, а если есть за что, то и похвалами.
Ласарильо из Тормеса (Испания, 1554 г.)
Полюбившиеся нам биографии в серии «ЖЗЛ», как литературный жанр, составленные на на¬учно-документальной основе, заставляют любознательного читателя мыслить исто¬рически, то есть, позволяют соотносить судьбы героев с общим ходом времени на часах истории.
История как наука делает человека гражданином, а саму историю испокон веков тво¬рит народ, состоящий из личностей, хотя историки, следует заметить, до сих пор не пришли к единому мне¬нию – кто же творит историю: отдельные личности или народ? Во всех исторических процессах проявлялась дея¬тельность людей, которые так или иначе влияли на историю России. Некоторые периоды нашей истории, особенно советской эпохи, подверглись за последнее время значитель¬ному пересмотру. Отношение к деятельности той или иной личности строится уже с по¬зиций се¬годняшнего дня с учетом разнообразия мнений и субъективных оценок. В наше время происходит колоссальная смена понятий, жизненного уклада, среды обитания. К тому же материальное опе¬режает духовное развитие личности в наше время. В XXI веке ломается вся картина развития че¬ловечества, и в этом повинен XX век.
Кажется, еще совсем недавно мы все жили в веке двадцатом и чуть позже осознали, что про¬изошла смена веков. И чем дальше уходит в глубь веков наше историческое про¬шлое, тем труднее его восстанавливать. Особенно если речь идет о человеке, чей жизнен¬ный путь берет начало во второй половине XIX века, который иногда историки называют «золотым веком» истории России. В этом плане мы часто обращаемся к мемуарам, оставленным нам в наследство от прошлых веков. Историки склонны считать, что XIX век в России можно смело назвать также веком мемуаров. Страсть к написанию воспо¬минаний скорее всего связана с появлением в русском национальном сознании небывалой прежде формы уважения к своему прошлому. Знание прошлого помогает лучше понять процессы, протекающие в современной действительности. Неразрывная связь вре¬мен — это мост в наше будущее.
Немецкий историк Генрих фон Трейтшке (1834-1896) некогда изрек афоризм: «Историю делают люди». И хотя не только «люди делают историю», то есть народ, конкретное течение исторического процесса все же в значительной степени определяется результатами деятельности отдельных личностей. Роль личности в истории неоспорима, хотя историки и философы до сих пор не пришли к единому мнению в вопросе первичности понятий «народ» и «личность». Одни склонны отдать предпочтение «народу», как творцу истории, выдвигающему из своей среды личности, которые действуют в его интересах. Другие историки наоборот выдвигают на первый план исторические личности, которые подчиняют своей воле народ, как аморфную, безликую массу.
Каждую личность формируют исторические ус¬ловия. В советские времена личность как тако¬вая была обесценена и терялась на фоне коллективистских идей, завладевших массами. В свою очередь сами коммунистические идеи, проникшие в Россию с Запада, со временем потускнели в своей привлекательности, обесценились, как не отвечающие духу времени и были дискредитиро¬ваны при внедрении этих идей в жизнь. Философы рассматривают понятие «личность» или «ин¬дивидуаль¬ность» как продукт той или иной общественно-социальной среды, но не всякий человек как биологический «индивид» подходит под это понятие. Реальная человеческая личность всегда многогранна и противоречива.
Трудно быть личностью в России. Если это неординарная личность, будь то баловень судьбы, гений или злодей, чье имя еще при жизни приобрело широкую известность, то она не всегда вы¬держивает испытание временем. Меняются поколения людей, меняются вкусы. Каждый народ чтит своих героев, способствуя созданию культа личности. У каж¬дой эпохи свои кумиры. Как пра¬вило, главными действующими лицами выступают «вели¬кие личности» (цари, короли, полко¬водцы, признанные герои исторических событий, вы¬дающиеся писатели, поэты, художники, уче¬ные и т.д.). Английский историк Томас Кар¬лейль (1795-1881) говорил, что история есть не что иное, как биография великих людей . Массы, по его мнению, всего лишь орудие в руках «великой личности». Понять, от чего зависит роль личности и как: от нее самой, случайности или историче¬ской ситуации – очень сложно и эта проблема историками долгое время не рассматривалась. По отношению к великим людям в людском мнении не всегда кроется истина в угоду по¬литическим страстям. Одних не замедлят сбросить с пьедестала почета по причине смены власти или смены исторических эпох, других наоборот востребуют, переоценят и снова возвеличат.
Ну а если это, скажем, не героическая личность, а обыкновенный человек, затеряв¬шийся как песчинка в многомиллионной массе, образующей всеобщее понятие — народ? Ведь вклад каждого ординарного человека, будь то хороший врач или столяр, сам по себе буднично незаметен. Вместе с тем этот гражданин, не умаляя его достоинств, исполняет по отдельности роль «винтика» в об¬щественном механизме, а в совокупности составляет по нынешнему определению «электорат», который создает материальные блага и который всегда будет востребован в политической игре. Как-то Анатоль Франс «По поводу днев¬ника Гонкуров» подметил: «Я не думаю, что только люди исключительные имеют право рассказывать о себе. Напротив, я полагаю, что очень интересно, когда это делают простые смертные» .
Человек, проявивший себя в своем окружении как личность и наделенный индивиду¬альными качествами, выделяющими его из окружающей среды, уже должен вызывать об¬щественный инте¬рес. Но не всегда такое случается. Много талантливых и способных лич¬ностей в силу разных при¬чин так и не получили общественного признания, не оставив по¬сле себя письменных или других сведений. Как ни жаль, их имена не зафиксированы на бумаге и безвозвратно утеряны для исто¬рии, так как не каждый из них был готов при жизни поделиться своими воспоминаниями или зая¬вить о себе публично, не ощущая при этом заинтересованности или потребности делиться своими мыслями по разным сообра¬жениям с кем-то ни было, даже скрывая свое имя под псевдонимом. И только в мемуарах или записках его потомков или современников случайно может проскочить забытое имя.
К чему сводятся эти предварительные рассуждения о личности? Прежде всего, я хочу прибли¬зить читателя к пониманию проблемы выбора героя для данного повествования: почему объектом моего исследования послужила именно эта личность, а не другая? Стоит ли ее извлекать из архив¬ных пыльных полок, когда, может быть, есть более достойные имена для «возвращения» из небы¬тия? Будет ли интересен данный герой для массового читателя? Такие сомнения возникали не раз у меня во время работы над книгой.
Мой выбор, как ни странно, случаен и всему причиной некоторые обстоятельства, предшест¬вовавшие данному выбору. Дело в том, что в один из осенних дней 1967 года я оказался у книж¬ных полок библиотечного фонда Военного института иностранных языков с доверительного раз¬решения заведующей библиотеки Светланы Петровны М-вой. В то время я был слушателем пер¬вого курса спецфакультета в звании младшего лейтенанта и активно включился в освоение фран¬цузского языка с нуля. В поисках нужной мне книги мимоходом я пытался сориентироваться в тематическом расположении учебной литера¬туры. Мое внимание привлекло необычное название посеревшей от времени, невзрачной по оформлению и небольшой по формату, в мягкой обложке книги «Биязи Н. Н. Словарь французского военного жаргона». Я подумал, что пока мне рановато браться за изучение жаргона, а вот не русская звучная фамилия Биязи мне запомнилась хорошо. Были мо¬менты, когда я пытался навести справки об авторе словаря у преподавателей, но, к сожа¬лению, в ответ некоторые пожимали плечами и на этом мое любопытство заканчивалось. Инсти¬тут был закрытым учебным заведением, музея института не было. И хотя краткий исторический очерк ВИИЯ уже был напечатан в ограниченном количестве к 25-летнему его юбилею, ко мне в руки он попал значительно позже.
Прошло 30 лет. В 1997 году мне дали путевку в военный санаторий г. Ессентуки. Там одна¬жды, сидя на скамейке у фонтана, познакомился с двумя отдыхающими ветеранами- пенсионе¬рами. Слово за слово, моими собеседниками оказались выпускники ВИИЯ пер¬вых послевоенных выпусков. Когда речь зашла о генерале Биязи, они-то мне как раз под¬робно и рассказали о нем. Более того, один из них Шагаль Владимир Эдуардович, будучи лично знаком с давних пор со здравствующей к тому времени второй женой генерала Биязи, любезно согласился познакомить меня с ней.
Она проживала недалеко от санатория, возле железнодорожного вокзала. Знакомство с Евге¬нией Сергеевной Биязи (урожд. Харитонова, 1926-2002) состоялось у нее дома. Беседа о генерале сопровождалась показом семейных альбомов. Несколько альбомов генерал передал еще при жизни в краеведческий музей г. Ессентуки, где ему посвящен отдельный стенд. После того как я внимательно оз¬накомился с этими альбомами, я пришел к окончательному решению — начать под¬готови¬тельную работу для написания биографии заинтересовавшей меня личности. По моим све¬дениям ею пока всерьез никто не занимался. В тот момент я подумал: если я этого не сделаю, ни¬кто не станет тратить усилия и время на восстановление полузабытого уже имени советского ге¬нерала. В беседе со мной Евгения Сергеевна мне призналась, что по¬сле ее смерти все эти альбомы со временем могут быть утеряны как ненужный хлам. По¬этому пока еще она была жива, мне не¬обходимо было поспешить с отбором тех разнооб¬разных материалов, содержащихся в альбомах, не утерянных для нашей истории, в кото¬рых отразилась в одном лице целая эпоха. Тем более что сама Евгения Сергеевна была за¬интересована в сохранении памяти о муже и о нем она вспоминала с любовью и уваже¬нием.
Моя деятельность по сбору необходимых материалов для составления биографии была про¬должена при активном содействии в этом деле внучки генерала, Нонны Никола¬евны Раковой (урожд. Титова), после неожиданно последовавшей смерти Евгении Сергеевны в декабре 2002 года . В этой увлекательной и трудоемкой подготовительной работе мне начал оказы¬вать посиль¬ную помощь президент Клуба выпускников ВИИЯ Алексей Николаевич Назаревский, за что я ему весьма признателен. Вот так на добровольном энтузиазме мне пришлось по крупицам воссозда¬вать биографию в свободное от основной работы время.
Как говорится, быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Много часов я провел в читальных залах московских библиотек: бывшей «Ленинки» и ее филиале в Химках, в Российской историче¬ской библиотеке, в Центральном военном архиве Министерства Обороны г. Подольска, в библио¬теке Государственного центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина и ее рукописном отделе, в библиотеке Союза театральных деятелей, в московской Библиотеке по искусству, распо¬ложенной напротив Дома педагогической книги. Работая там и исследуя различные источники в рамках исторического периода, я постоянно ощущал радость познания и интеллектуаль¬ного обо¬гащения, каждый раз открывая для себя лично что-то новое и любопытное. Я не специалист по театрально-музыкальной тематике и спорту и вместе с тем мне пришлось окунуться, как гово¬рится, с головой в эти обширнейшие области познания, отбирая для книги по крупицам нужный материал из различных источников.
Одновременно пришлось поторопиться, чтобы застать в живых людей, лично знавших гене¬рала, и попросить их поделиться своими воспоминаниями. К тому же генерал Биязи оставил ко¬роткие воспоминания о себе и о своем времени, опубликованные в различных изданиях, которые тоже помогли мне в написании данной книги. Они, как правило, явно приглаженные, тщательно отредактированные с идеалогизированным оттенком на момент их написания. Следует заметить, что к любым воспоминаниям, независимо от того, кто является их автор, у исследователей и исто¬риков настороженное отношение. Слишком очевидны и несовершенство человеческой памяти, и неизбежный субъективизм в восприятии событий и их оценке. Однако это не основание для их игнорирования и за неимением других источников информации приходиться их тщательно анали¬зировать с учетом разных точек зрения на ту или иную личность.
Перед вами жизнь человека продолжительностью в 80 лет, побывавшего в огне трех войн XX века (в Гражданской войне, в Первой и Второй мировых войнах) и уцелевшего в годы сталинских репрессий. Его биография тесно переплелась с судьбами многих людей. При написании книги я руководствовался намерением не идеализировать своего героя, старался не представлять его в ро¬зовых красках, избегать какой бы то ни было патетики или комплиментарности в его адрес с уче¬том того, что у него, я думаю, были наряду с достоинствами, как у любого из нас, и свои недос¬татки. Здесь предпринята попытка дать непредвзятую оценку подчас сложных событий в жизни генерала, осмыслить биографические и бытовые факты его жизни в реальном контексте времени, ориентированном на «историческую социологию».
Главный герой книги – не основной персонаж моего исследования. Эта книга – не биография основного действующего лица. Это биография человека, отраженная в биогра¬фиях его предков и современников. Обрусевшие предки его, выходцы из трех стран — Италии, Германии и Польши – соединившись, положили на¬чало трем родственным ветвям генеалогического древа: Биязи, Пальм и Тхоржевские. Как сказал писатель Иван Бунин, «…рождение никак не есть мое начало. Мое на¬чало для меня в моем отце, в матери, в дедах, прадедах, пращурах, ибо ведь они тоже я».
Эта книга — дань уважения человеку, сыгравшему важную роль в создании первого в нашей стране и в мире специализированного военно-лингвистического учебного заведе¬ния по подготовке военных переводчиков – Военного института иностранных языков. Приходится сожалеть о том, что мне не дове¬лось знать его лично, хотя я считаю себя его современником. Это намного облег¬чило бы мою задачу. Работая над биографией человека, чье имя знакомо сейчас лишь узкому кругу лиц, я невольно страница за страницей вживался в его жизнь, в его время. Его внутренний мир все-таки остался для меня закрытым. Отдельные периоды жизни генерала мне так и не уда¬лось в полной мере осветить, так как многие архивные материалы, касающиеся его деятельности, особенно в системе советской разведки, по понятным причинам остались недоступными.
Фотографии (некоторые неудачно скопированные из семейных альбомов и помещен¬ные в данной книге), явно страдают техническим несовершенством. Главное, что они не утеряны и дошли до нас хотя бы в таком виде. С их помощью, я думаю, удастся что-то добавить к конкрет¬ным представлениям читателей о людях и событиях нашего прошлого. Во время работы над кни¬гой мной владело желание вернуть из небытия имена людей «второго ряда», которые входили в круг друзей или родственных отношений известных деятелей «первого ряда», таких как Ф. М. Достоевский, М. И. Глинка, М. П. Мусоргский. Такое разграниче¬ние, конечно, условное. Данная книга, написанная в жанре историко-документальной исторической прозы – о людях, чьи судьбы оказались неразрывно свя¬занными с судьбой нашего Отечества.
Строгая документальность сообщаемых сведений выработала во мне особое чувство ответст¬венности перед потомками упоминаемых здесь имен за объективный подход в из¬ложении событий прошлого. Вот почему работа над данной книгой растянулась на долгие годы. Но помимо моей воли, как бы я ни старался, всегда будет присутствовать на страницах книги мое личное воспри¬ятие описываемых событий, исходя из накопленных знаний и противоречивых оценок и мнений в современной трактовке. Хо¬чется надеяться, что читатели и военные историки благосклонно отне¬сутся к данной пуб¬ликации и, возможно, укажут на замеченные недостатки или неточности в из¬ложении ис¬торических фактов. Особенно ценными для меня будут замечания и дополнения со сто¬роны тех, кто лично был знаком или знал генерала Биязи.
Здесь мне хочется обратить внимание читателей на некоторые особенности работы над данной книгой. Цель ее – на основании накопленных письменных и устных источников, воспоминаний современников, материалов семейного архива Н. Н. Биязи дать верное представление о личности и деятельности генерала, вернуть из небытия его многочисленных родственников. Логичной пред-ставилась такая структура книги, в которой читатель смог бы познакомиться с подлинными документами и воспоминаниями сам, а не в моем пересказе. Подлинный язык цитаты или документа говорит порой больше, чем самый пространный коммен¬тарий исследователя.
Этим объясняется обилие в предлагаемой работе цитат как «материалы к биографии», так как именно эти материалы и представляют познавательную ценность. Ссылки на источники цитируе¬мых авторов, примечания, исторические и биографические справки преследуют цель помочь не¬подготовленному читателю с опорой на них правильно сори¬ентироваться в обилии фактов и имен нашего богатого исторического прошлого.
Как заметил историк Г. Иоффе, «историческая наука – это вечный, никогда не прекращаю¬щийся спор, так как предмет ее – безбрежный океан жизни, тайны сотен миллионов людских душ» . Читатель, обладающий широкими познаниями в области истории, театра и спорта, при желании может пренебречь ссылками на многочисленные источники с тем, чтобы (в отличие от историков) не омрачать себе радость «чистого чтения».
* * *
Были и есть на нашей памяти разные генералы. И отношение к ним складывалось по-разному. Это воинское звание появилось в России в 1657 году, а Петр I ввел его в 1711 г. в «Табель о ран¬гах». После революции 1917 г. советская власть отменила генераль¬ские звания. Указом Прези¬диума Верховного Совета Союза ССР от 7 мая 1940 года они были снова введены. Постановле¬нием Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 4 июня 1940 г. № 945 за подписью В. Молотова звание «генерал-майор» было присвоено 479 лицам высшего начальствующего состава Красной Армии, не считая лиц по родам войск. Среди них (по нумерации 48-м пунктом) значится Н. Н. Биязи. Следующее звание «генерал-лейтенант» ему было присвоено 2 ноября 1944 г. К этому вре¬мени он уже 7 ме¬сяцев исполнял обязанности начальника Военного института иностранных язы¬ков, нахо¬дясь на этой должности второй раз (с 4 апреля 1944 по 22 марта 1947 г.).
Судьбе было угодно, чтобы Н. Н. Биязи оказался первым у истоков зарождения нового учеб¬ного заведения, которое стало готовить для нашей армии языковых специалистов. Начало лето¬писи Института неразрывно связано с его именем. Он был одним из тех гене¬ралов, кто внес значи¬тельный вклад в приближение победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Его жизнь может служить образцом гармоничного сочетания высо¬ких духовных, физических и человеческих качеств. Те, кто его знали, общались с ним или учились под его началом, сохранили и продолжают хранить добрую память об этом неординарном чело¬веке.
Москва, 1997-2016 гг.
Приложение 1
Семейство ПАЛЬМ — Родословная
Пальм Иван
Христианович
179? — 1846 Место рождения Место смерти Информация для потомков
Германия Вятка Обрусевший немец и захудалый дворянин, был провинциальным чиновником. Никогда не имел ни капиталов, ни земли, ни крепостных.
Титулярный советник. В связи с тем, что имел чин маленький, в столице подыскать службу не удалось и ему пришлось ехать в далекую Вятскую губернию.
Родственные
отношения Отец Супруга Дети
Пальм
Христиан ? Пальм Анисья
Алексеевна Сын Пальм Иван Иванович
Сын Пальм Александр Иванович
Пальм Анисья Алексеевна
1800 – 06/1848
Супруга Ивана
Христиановича Место рождения Место смерти Информация для потомков
Пензненская
губерния Петербург Крепостная девка, которую Пальм Иван Христианович, уговорив владельца продать, купил ее. Впоследствии он дал ей «вольную» и обвенчался с ней по закону.
Умерла от холеры во время эпидемии 1848 г.
Родственные
отношения Отец Супруг Дети
Алексей ? Пальм Иван Христианович Сын Пальм Александр Иванович
Сын Пальм Иван Иванович
Сын младший погиб на Кавказской войне
Пальм
Иван Иванович
1824 – 02.02/1866 Место рождения Место смерти Информация для потомков
Пензенская
губерния,
г. Краснослободск Полтава Профессиональный художник, гравировал свои рисунки. Неплохо зарабатывал, но пил и кутил.
Родственные
отношения Отец Мать Брат Пальм Александр Иванович
Пальм Иван Христианович Пальм Анисья
Алексеевна
Пальм
Александр
Иванович
27.12/1822 – 10.11/1885
Супруга Пальм
(Жаковская) Ксения Григорьевна
Брат Пальм Иван Иванович Место рождения Место смерти Информация для потомков
Пензенская
губерния,
г. Краснослободск Петербург Его родиной была Пензенская губерния, тихий, но помнивший пугачевскую смуту уездный город Краснослободск. В 19 лет он окончил ученье и был выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Егерский полк.
Петрашевец. На похоронах Ф.М. Достоевского нес гроб с его телом.
Отставной майор, был награжден серебряной медалью за защиту Севастополя и бронзовой — в память войны 1853-1856 г.г.
Русский писатель (псевдоним П. Альминский), его перу принадлежит автобиографический роман «Алексей Слободин», писал также стихи, пьесы. Большой любитель драматического искусства, отличный актер.
Отец Мать Дети
Пальм Иван Христианович Пальм Анисья
Алексеевна Сын Пальм Сергей Александрович
Дочь Тхоржевская (урожд. Пальм) Александра Александровна
Сын Пальм (Арбенин по сцене) Григорий А.
Дочь Биязи (урожд. Пальм) Ксения А.
Продолжение
Пальм (Жаковская) Ксения
Григорьевна
183? – 1892
Супруг Пальм
Александр Иванович Место рождения Место смерти Информация для потомков
Севастополь? Ялта Актриса, об одной из ее ролей (роль Атуевой) критик Сокальский писал, что она внесла в свою игру много «неподдельного одушевления и изящной простоты».
Отец Мать Дети
Жаковский
Григорий ? Жаковская (Волохова) ? Кирилловна Сын Пальм Сергей Александрович
Дочь Тхоржевская (Пальм) Александра А.
Сын Пальм (Арбенин по сцене) Григорий А.
Дочь Биязи (Пальм) Ксения Александровна
Пальм Сергей Александрович
1851 – 1915
Супруга Пальм (Кольцова) Ольга
Васильевна Место рождения Место смерти Информация для потомков
Одесса Петроград Профессиональный актер, режиссер, дебютировал в Харькове, антрепренер.
Отец Мать Дети, сестры и брат
Пальм Александр Иванович Пальм
(Жаковская) Ксения Григорьевна Сын ? Внуки ?
Брат Григорий
Сестры Александра и Ксения
Пальм
(Кольцова) Ольга Васильевна
185? – 1919
Супруг Пальм Сергей Александрович Место рождения Место смерти Информация для потомков
Петербург Петроград,
в Доме ветеранов сцены Провинциальная опереточная актриса, дебютировала на Мариинской сцене как оперная певица. Ее родная тетка Леонова Дарья Михайловна (1829-1896), виднейшая представительница русской оперной сцены, ученица М. И. Глинки.
Отец Мать Дети
Василий ? Сын ? внуки ?
Сестра Петрова (Кольцова) Елена Васильевна
Пальм (по сцене
Арбенин)
Григорий
Александрович
1858 – 12/1915
Супруга
Волынская (по сцене) Полина Михайловна, во втором браке Место рождения Место смерти Информация для потомков
Одесса Тифлис Играл на скрипке, учился в консерватории, но на обучение средств не хватало, скрипачем не стал, стал актером, режиссером, антрепренероом, журналистом.
Отец Мать Родственные отношения
Пальм Александр Иванович Пальм (Жаковская) Ксения Григорьевна Брат Пальм Сергей Александрович
Сестра Тхоржевская (Пальм) Александра А.
Сестра Биязи (Пальм) Ксения Александровна
Биязи (Пальм) Ксения
Александровна
1859 – 1918
Супруг Биязи Николай Андреевич – по первому браку
Жуковский Григорий Владимирович – по второму браку Место рождения Место смерти Информация для потомков
Одесса Юго-Восточный фронт Профессиональная актриса, одно время играла в Ростове, в опереточной группе Вальяно. Умерла от тифа в 1918 г., находясь с мужем-красноармейцем Жуковским Г.В. на Юго-Восточном фронте
Отец Мать Родственные отношения
Пальм Александр Иванович Пальм (Жаковская) Ксения Григорьевна Брат Пальм Сергей Александрович
Сестра Тхоржевская (Пальм) Александра А.
Брат Пальм (Арбенин по сцене) Григорий А.