Б. Подопригора, В-78. За министерство по делам ветеранов!

Подопригора

Ветеранский сегмент гражданского общества настойчиво требует осмысления своей роли. Это вызвано, прежде всего, естественным уходом ветеранов Великой Отечественной, в этом году отметивших, возможно, последнюю в своей жизни круглую дату Победы. Но после них остаются структуры, требующие уточнения своего предназначения. Ведь, они, сохраняющие пока свое значение, создавались в иной исторической обстановке. Они всегда дополняли органы соцзащиты, а теперь имеют скорее ритуальную функцию. Об общественно-мобилизующем, тем более системно-воспитательном значении ветеранских организаций сегодня мы говорим в основном в прошедшем времени.

Эта преамбула тем более нужна, что давешние преемники солдат Победы — «корейцы», «вьетнамцы», «ангольцы», «эфиопы» вообще не замечены страной. А последующие за ними «афганцы» и «чеченцы» оказались на общественном распутье. Первым пришлось просто выживать, стараясь не запятнать себя сомнительными коммерческими и политическими соблазнами. Вторыми тем более никто не восхищался, особенно после первой кавказской кампании, как будто бы специально начатой для того, чтобы её проиграть. Да и вторую выиграли совсем не плакатные «сыны Отечества», мало задумывавшиеся о своей «державо-спасительной» роли.
Но кроме них, ни одна из «замполитствующих» структур не может взять на себя роль общегосударственного воспитателя. Партии? Им бы разобраться в собственной идеологии. Церковь тоже не стала кафедрой для наставничества — тем более что в ней самой не завершена гражданская война. Да и патриотизм — категория более деятельная, чем просто нравственность. Для школы эта роль всегда была на втором плане — ей бы побороть культурное одичание молодежи! Не проще ситуация с РОСТО и еще менее структурно устоявшимися военно-спортивными клубами. Их без того ограниченные усилия требуют «централизации» патриотической доминантой. Поэтому нет смысла перечислять структуры — например, те же СМИ, которым тем более не по плечу роль идейного наставника.
Таким образом, в отсутствии готовой национально-мобилизующей структуры и при очевидной в ней потребности, пожалуй, только ветеранское сообщество в состоянии эту роль исполнить. Что мы имеем в виду под национальной мобилизацией? Прежде всего, комплекс мер информационно-психологической защиты духовно-исторических ценностей страны и содержательное обоснование их важности для ее будущего. Эх, если бы мы были вооружены национальной идеей, внятно объясняющей, почему мы должны «хранить Россию»? Речь, ведь, идет не о конституции, которую мало кто читал, и не об «отеческих гробах», которые воспринимаются скорее траурно, чем вдохновляюще. Во-вторых, это система гражданского воспитания. Она предполагает не школьно-назидательное, а практическое овладение молодежью навыками здорового общения, например, через спорт, культурную, клубно-образовательную и аналогичные им виды деятельности. Короче, через всё, что воспитывает гражданскую активность, лидерские качества, но прежде всего, личное достоинство члена общества. Тем более что пресловутые «семья и школа» «выпускают» в лучшем случае законопослушного индивидуалиста, а улица — пусть и «коллективиста», но далеко не всегда чтущего УК.
В-третьих, это военно-прикладная подготовка молодого поколения, по крайней мере, компенсирующая вдвое сокращенный срок военной службы. Здесь же рядом налаживание прямых связей учебных заведений, производственных коллективов, тех же клубов и секций с воинскими частями. То есть, такая работа, которая позволит, прежде всего, приписнику понять, что его ждет в армии. Применительно к поставленной задаче разборка автомата Калашникова с последующим угощением «сборщика» гречневой кашей выглядит обозначительством военно-гражданских связей, скорее их дискредитирующим, чем сколько-нибудь полезным — век-то, чай, XXI-ый! Не формальное — четвертое место, а сквозное значение принадлежит социально-защитной составляющей национальной мобилизации. Стоит ли «ветеранам» дублировать «медиков» с пенсионными фондами в придачу? Но, вот, законодательно-инициирующая функция ветеранской организации скорее требует усиления. «Супервизорство» же, то есть, нормативно-правовое, а заодно и шефское сопровождение всей жизни военнообязанного и ветерана со стороны единого центра должно вытеснить из этой сферы часто политизированных правозащитников. Кстати, Россия — едва ли не единственная исторически «умудрённая» страна, не имеющая ни культуры, ни тем более структуры шефства над своими защитниками.
Сегодня только в Петербурге существуют около 200 официальных и неформальных структур (по существу — клубов) бывших сослуживцев по многочисленным горячим точкам. Конечно же, ветераны в меньшей степени, чем кто-либо, поддадутся уговорам «переобъединиться». Голословных призывов они не приемлют, ибо свой долг перед страной выполнили по определению. Но из разрозненных клубов «министерства» не создашь, тем более что многие ветераны не требуют или не представляют более широкого круга общения. Здесь таится скрытая проблема. Нынешнее внешне не скандальное сосуществование однородных, но финансово (отсюда — социально) разнящихся организаций предсказуемо приведет к обострению их соперничества. А внутривидовые противоречия — острее межвидовых.
Уже упомянутая ветеранская организация сама должна обладать и идеологией, и функциональным аппаратом, но главное не спонсорской поддержкой, а статьёй госбюджета. Ибо даже координируемое сообщество вряд ли справится с перечисленными задачами. Для начала требуется законодательное объединение всех поколений ветеранов боевых действий. Видимая безальтернативность предложения осложняется пестротой ветеранских рядов при очевидном лимите государственных средств, а заодно и времени. Если ввести сугубо военно-полевой критерий, то согласятся ли с ним испытатели оружия массового уничтожения, другие лица, проходившие службу (часто невоенную) в экстремальных условиях, участники разминирования и даже узники фашистских концлагерей? Но за ними последуют и прочие категории ветеранов и узников. На выходе мы получим разделение общества на льготников и не льготников — хорошо, если без политической окраски, что мы уже проходили. Причем водораздел пройдет фактически по поколениям. Укрепит ли это государство? Поэтому действовать придется настойчиво, но взвешенно, чтобы государственное призрение не обернулось презрением наиболее нуждающихся, достойных, а еще и полезных для дела.
Все это требует не укрепления ветеранских ассоциаций и клубов, а учреждения федерального органа исполнительной власти на уровне министерства (агентства) по делам ветеранов. Этот орган призван, прежде всего, определить сферу своей подведомственности, а также баланс между главными составляющими его деятельности: политико-административной, воспитательной, социальной, и государственно-представительской. Именно эти функции возложены на подобные государственные структуры в США, Великобритании, ФРГ, Китае, Японии и многих других странах. В этом смысле мы из того же теста.

Борис Подопригора,
участник событий в 7 кризисных зонах,
Заслуженный военный специалист России

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.