Посвящение Андрею Костюку военному переводчику в Анголе

Собирая историю Военного института иностранных языков и его выпускников, мы обращаемся к разным источникам. К сожалению, о многих талантливых выпускниках, ушедших от нас, уже нет информации в официальных бумагах. Воспоминания о них сохранились в нашей памяти. На многих курсах были созданы чаты для общения выпускников. Помимо стёба и пустой болтовни в чатах проскальзывают воспоминания о забытых коллегах. Одним из них является выпускник годичных курсов военных переводчиков португальского языка 1981 года Костюк Андрей Вячеславович. В звании младшего лейтенанта он был направлен в Анголу. Вот выдержки из курсового чата о нём:

Игорь Бирюков: Чем взрослее мы становимся, тем больше тянет на воспоминания…

На нашем курсе с самого начала был целый ряд выдающихся людей современности. Один из них, безусловно, Андрей Вячеславович Костюк (Костейшн). По меткому выражению Мущщины — Костяк Нашего Курса. Ни до, ни после Костейшена я никогда не встречал человека, который мог насквозь видеть колоду карт. Будучи сам похож на Высоцкого, он досконально знал его творчество. Андрюха цитировал поэтов серебряного века и сам писал стихи. А как он отдыхал!…

Закончив школу с золотой медалью в родном Чапаевске, Костейшн легко поступил на филфак МГУ. Однако, тлетворное влияние общаги на пр-те Вернадского внесло свои коррективы. Пьянство, разврат, карты, непомерное курение табака, и не только, не позволили сдать сессию. Нимало не сумятиша, Андрюха подает документы в один из военных краснознаменных институтов, и поступает на ускор. Нисколько не поменяв образ жизни, только став более скрытным, он, постоянно пребывая на занятиях в полупьяном кумаре, блестяще сдаёт выпускные, и оказывается на авиабазе #3 в Сауримо, на северо-востоке Анголы.

Африканский период жизни Андрюхи требует отдельного труда летописцев и библиографов.

К концу командировки он все же был выявлен старшим переводом миссии Бобом Кононовым, предан анафеме, и не допущен к дальнейшему обучению в Храме науки. Я приезжал к нему в Чапаевск летом 85-го. Он уже поступил на юрфак Самарского универа.

Костейшн всё ещё носил голубую рубашку ангольских ВВС и зелёные армейские штаны. Шмотки никогда не знали стирки и утюга, а степенью своей свежести наводили на подозрение, что были сняты с убитого бойца за освобождение Анголы. С пышных усов свисали капли никотина, изо рта торчала какая-нибудь «Прима» без фильтра.

В те времена ещё не было бандитского беспредела, и Костейшн являлся признанным авторитетом города. К нему шли за помощью, он вершил суд, решал вопросы. Жил полной жизнью… Здесь эпитафия Андрею от местного поэта, найденная в сети: http://stihigudkov.narod.ru/epitaphy.htm

Виталий Подгорный:

Когда я менял Андрея Вячеславовича в Сауримо (одна из жоп жопных, надо сказать в Анголе была), Игорь, ну ты прекрасно знаешь это место. Получил по наследству его комнату и койкоместо. Андрей, сьехал накануне и она осталась в мемориально нетронутом виде… на полу толстым слоем лежал пепел, потолок черный от копоти.. «Он тут, что горел? …спрашиваю сопровождающего меня … нет, лампочки в комнате нет.. Андрюха, говорит..поджигал газету, бросал её на пол и пока она догорала укладывался в люлю…Я там прибрался маленько, но поскольку лампочка от этого на потолке не появилась, через пару дней я уже использовал тот же инновационный метод отбоя имени Андрея Вячеславовича.

Да… Чистота и гигиена были для него ненавистными понятиями. Гении не замечают таких мелочей вроде лампочек. Зато в магазине у него был порядок!

Андрей запомнился мне все время с книгой в руках — он запоем не только пил, но и читал ))

Виктор Березной: А ещё и дрался. База в Сауримо входила в состав 3 ВО со штабом в Луэне, где тогда я был переводчиком советника командующего войсками округа. Дошла инфа о драке в сауримском гарнизоне, наш замполит взял меня за шкирку и отправился в 500-километровую поездку по саванне.

Приезжаем в Сауримо — там Костейшен с неизменной книгой в руках и цигаркой в зубах…

Это мы отмечали Новый 1983 год. В гарнизоне Сауримо уже давно все были на ножах друг с другом. Было аж три противоборствующих группировки. А тут все собрались за столом. Идея-то хорошая… Да вот воплощение подвело. Там дрались и скором и наедине. Я был в сабо. Обувь не для драки. Поскользнулся и налетел на крепкий кулак специалиста Васи Спорова. С тех пор не ношу сабо. Старший группы сильно застремничал что его снимут за неумение строить отношения с подчиненными, вот и вызвал вас на помощь. А мы тогда спали с тобой в одной кровати в моей комнате! Но это было нормально. В Сауримо даже боевые подруги таскали друг друга за волосы. То ещё было местечко!

Виталий Подгорный: На ускоре мы с Андрюхой Костюком учились в одной группе. После занятий мы обычно сидели на сампо в классе. Он как всегда сидел и много курил прямо за партой, и постоянно читал книги на английском. Португальский ему давался легко, и он его (не как мы, сидя на жопе ночами) осваивал, не напрягаясь. Даже после окончания ускора он говорил, что его английский лучше португальского. Интересный был человек. 

Игорь Колупаев: .. И ещё скажу, что ты оч. интересно, по доброму, не банально, рассказал об Андрее Костюке !

.. У меня с Андреем был тоже как минимум один, неформальный, эпизод общения — на территории маленького по площади Таганского парка ( как их тогда называли — культуры и отдыха ) ..

Не отложилось, с чего всё началось, но Андрей, со знанием дела познакомил меня с близрасположенными пивными «точками»

Загрузил в свой «дипломат» максимальное количество бутылочного пивка — под завязку кейса ))

После чего мы отправились в этот самый «культурный» парк ))

Расположились на свободной скамеечке .. И Андрей, постепенно «уговаривая» одну бутылочку за другой,

Прочёл мне целую «лекцию» о том, какое пиво, на его взгляд, самое «правильное» ))

И какой, по его убеждению, великолепный напиток варят в Самарской губернии. Понятно, что я тоже «дегустировал» — Московскую версию этого славного хмельного напитка, но соревноваться с Андреем в количестве «откушанного» даже и не пытался — в бОльшей степени находился от впечатления его глубоких знаний в области пивоварения ))

Игорь Бирюков: Про Андрея и не только… Нужно сказать, что разгромная кляуза Боба Кононова имела эффект мины замедленного действия. Из’еденный коррупцией и пороком, маховик Главного управления кадров, вяло проворачивая свои шестерни, не успел издать приказ на увольнение к началу учебного года. А тем временем, три товарища, Андрюха, Юра Мосиндзов (Сомоса) и Олег Шашенков (кстати, кавалер медали ЗБЗ), ни о чём не подозревая, по завершению командировки, как положено прибыли в «десятку», и получили предписание быть в Институте такого-то числа. Заранее был объявлен строевой смотр. Перед командировкой Костейшн оставил всю форму (два комплекта, повседневная и парадная) на ответственное хранение в шкафу у друзей в родной общаге МГУ. Надо ли говорить, что эту форму таскали все, кому не лень, в том числе на занятия и на экзамены. При этом погоны мл. лейтенанта превратились у капитанские. Фуражки, ремни и обувь были утеряны. Но смотр есть смотр. У назначенное время собрались на плацу. Многие впервые встретились после двух лет расставания. Костейшн не был единственным персонажем этой клоунады, но выглядел весьма колоритно. Лицо обрамляли пышные бакенбарды как у героев Отечественной войны 1812 года, в погонах зияли дыры от вырванных с мясом излишних звёзд, неуставные туфли украшали золотые пряжки, в руках присутствовал длинный зонт с загнутой ручкой. Костейшн рассказывал, что в пути следования его остановил было патруль, но спрашивать документы не решился. От многих исходило стойкое амбре. Башкиров (мудрый человек) посмотрел на этот цирк и не стал давать команды к построению. Велел Шуре Садовскому объявить смотр через два дня. Зато в этот день нас собрал в амфитеатре начфак Афанасьев. Вообще-то Афон плохо видел, но тут что-то его насторожило. Он недовольно пошамкал губами, и начал свою речь. » Ну вот, вы тут отовсюду понаехали… Кто был там, кто сям…» И глядя на Льва спросил: «Вот Вы, где были?» Лев не был бы Львом, он не отвёл взгляда и браво ответил: «Я, товарищ генерал, был сям.» Афона озадачил такой ответ, и он, не став больше рисковать, довольно быстро нас отпустил.

 

One thought on “Посвящение Андрею Костюку военному переводчику в Анголе

  1. Про офицерскую сбрую, Олега, Боско и не только.
    Строевой смотр тогда всё-таки состоялся. Стало ясно, что героев Афгана и Африканского континента в нас не видят. Наоборот, в командировке мы, негодяи, скрывались от взысканий и гауптвахты. Кроме того, неясные слухи об отчислении наших трёх товарищей стали обретать зловещую реальность: «Ожидается приказ об увольнении их в запас, и скоро они отправятся трудиться в народное хозяйство». По окончанию смотра в мрачном настроении потянулись в чипок. Если кто помнит, столы в чипе клуба имели два уровня. Именно туда, на вторую полку, я и положил свою свернутую в спираль портупею. Надо ли говорить, что вернувшись за ней через десять минут, её там уже никогда не было. Я тогда не на шутку обеспокоился. Было ясно, в Военном институте слушатель без портупеи — что пи*да без затеи. Видя моё замешательство, Олег Шашенков с присущим ему благородством протянул свою портупею и сказал: «Папа, держи. Она мне больше не пригодится.» Ещё и саркастически добавил: «Носи с гордостью и честью». Помнится, я в этот же день проставился Олегу парой литров пива в близлежащей «Кишке» в Красно курсантском проезде. Так портупея Олега начала со мной долгий путь строевым шагом сначала в Институте, потом в частях, соединениях и академиях. Иногда она даже пересекала границы и проходила таможенный досмотр. Я потом не одну портупею получил по вещевому довольствию, но их даже не разворачивал. А эта стала каким-то и амулетом, и талисманом. Со временем из глянцево-коричневой она стала потерто-рыжей. Но именно такие портупеи больше ценились, и придавали уважение их владельцам. В 2003-м эта штуковина всё-таки сменила своего хозяина. Я тогда вместе с наблюдателем из Туниса угодил в трехдневный плен к «лесным братьям» на северо-востоке Конго. Эти «les freres de la foret» были очень обрадованы, обнаружив в моих вещах столь ценный атрибут обмундирования. Вместе с остальным скарбом и имуществом миссии ООН она была передана уважаемому человеку, полевому командиру Боско. Через два года Боско будет убит в одной из бесчисленных стычек. Но такие вещи никогда не зарывались в землю вместе с погибшим, а передавались по эстафете. Не исключено, что и сейчас портупея Олега с гордостью и честью продолжает воевать в сырых лесах многострадального района Итури. Вот только хранит ли она своих хозяев как талисман?

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.