Олег Гуляев, З-86у. Геройская смерть Сергея Дорошенко в Кунаре 23 марта 1982 года.

Дорошенко

Сергей прибыл в Афганистан в сентябре 1981 года после окончания португало-персидского ускоренного курса. Был назначен в 31гпп, дислоцированный в уездном центре Асмар. Его полк находился в 30 км от Асадабада. В штате полка было три советника (советник командира полка, начальника артиллерии и замполита полка), переводчик и водитель БРДМ (солдат срочной службы); всего пять советских людей. По негласно существовавшей договоренности после года службы в отдаленном гарнизоне, советников после отпуска направляли на другое место службы. Советник командира 31 гпп уехал в отпуск с последующей заменой. На его место в марте из Союза прибыл новый человек, который был новичком, не ориентирующимся в обстановке.
Ему хотелось проявить себя, но он не имел ни малейшего представления ни о своих подсоветных, ни о противнике, ни об особенностях ведения боевых действий в горной местности. Этот бравый советник связался со штабом 9 гпд, доложил, что полк в составе батальона и управления полка готов к проведению учений в зоне ответственности полка.

Советники 31гпп пытались отговорить его. Но он был непреклонен. Это тупое существо упивалось своей властью и полной безнаказанностью. Он искренне верил что вокруг одни трусы и бездельники; стоит ему проявить характер — как состояние дел тут же изменится.
Утром 23 марта подразделение (около 100 человек) прибыло к месту выполнения задачи. От дороги часа два шли в гору по едва заметной тропе. Шли в полном боевом снаряжении, каждый нес 20-30 кг груза. Пришли на блок-посты 31 гпп, прикрывавших Асмар с востока. Афганцы с блок-постов показали откуда периодически обстреливают их позиции. Советник командира полка поставил задачу дня: рота — слева, рота — справа, штаб полка с советниками и переводчиком в центре; доходим до нарисованного на карте рубежа. По команде начали движение. Идти приходилось по осыпям, крутым горным склонам, поросших невысоким колючим кустарником. Афганцы боялись отойти дальше 200-300м от основных сил. Да и по условиям местности не везде можно было пройти. Потому уже через час батальон растянувшись цепочкой длиной около 200м двигался то спускаясь, то поднимаясь на гору. В тот день было тихо, никто не стрелял, не было замечено передвижения духов. В полдень, взобравшись на очередную сопку, спешились. Афганцы тут же стали разжигать костерки, мостя на камнях маленькие закопченные алюминиевые чайники, жестяные банки болгарских консервов. Перекусили.
До поставленного рубежа по карте оставалось немного. Но горы пошли выше, и склоны пошли круче. Командир полка Джандат и переводчик предлагали завершить на этом выполнение задачи. Тем более исчезла связь, случись что, никто даже знать не будет. Афганцы никого не слушают, бредут как стадо баранов. Но как же! Лишний повод утвердиться, показать кто тут главный.
Надоели разговоры о мифических душманах. Хотя б в бинокль кого-нибудь увидеть. Как я сказал — так и будет!- парировал новоявленный архистратиг.
Предстояло в очередной раз спуститься в глубокую расщелину, поросшую густым кустарником и невысокими деревьями. По рации отдали приказ: «Первая рота спускается, поднимается на высоту и ожидает. Затем управление. После этого начинает движение вторая рота». Первая рота спустилась вниз и вдруг исчезла в «зеленке», управление полка без команды тотчас кубарем скатилось вниз. Вслед за ними рванула вниз вторая рота. Там внизу оказалась целая роща. Подразделения перемешались, солдаты весело галдели, обсуждая красоты неведомой рощи и радуясь короткому мигу свободы и вседозволенности. Офицеры тщетно пытались привести своих подчиненных в чувство, возвращая их в мир реальности, полной опасности, мук и страданий.
Так длилась минута, другая, третья. Вдруг раздались короткие пулеметные очереди, послышались винтовочные выстрелы. Упали и остались лежать в неестественных позах убитые, громко кричали от боли раненные. Остальные упали на мокрую землю, вжались в нее, лихорадочно пытаясь определить откуда ведется огонь. Мозг каждого сверлила мысль: «Засада. Это КОНЕЦ. Живым не выберусь». Стреляли рядом, стреляли отовсюду. Сверху падали срубленные пулями ветки, ложбина заполнилась клубами пороховых газов. Когда выстрелы стихали, вдруг становились слышны крики. Кричали духи. Кричали раненные, кричали командиры рот, отдавая приказы в трубки раций, кричали офицеры, чтобы солдаты не стреляли по своим. Пулеметные и винтовочные выстрелы стали реже. Зато отовсюду доносились длинные очереди «калашниковых», это, уткнувшись лицом в камни и мокрую глину палили в небо афганские солдаты. Передернет затвор, выпустит в небо длинную очередь, отстегнет пустой магазин. Вытаскивает снаряженный магазин, присоединяет его к автомату и вновь палит. Остановить его может лишь удар ногой по голове или по спине. Осознав, что духи отошли, офицеры стали перебегать от солдата к солдату, призывая не стрелять. Автоматные очереди раздавались все реже. Раненые просили оказать помощь, умоляли не бросать их. Все очень остро чувствовали, что бой не кончен, духи отошли, чтобы окружить и всех здесь уничтожить. Вдруг какой-то афганец истошно завопил: «Окружают!»- и все кто мог двигаться побежали прочь из этого проклятого места на гору, с которой спустились минут пятнадцать назад. И не было в мире такой силы, которая могла бы сдержать эту парализованную страхом толпу. Тяжелораненые кричали, чтоб их не бросали. Послышались винтовочные выстрелы. Стреляли издалека, лишь несколько человек карабкавшихся в гору, получили легкие ранения.
Начинало смеркаться. Было ясно, все живые на горе. Погибшие и тяжелораненые в чертовой роще. Переводчика на горе не было. Значит…Командир полка Джандад плохо говорил по-русски, но понимал почти все. Его советник, предчувствуя трагическую развязку, поминая богом душу мать, приказывал, грозил, вымаливал, чтоб Джандад приказал группе афганцев спуститься вниз, Посчитать, сколько человек погибло, сколько ранено. Оказать раненым помощь. Собрать оружие и боеприпасы. Разыскать переводчика. Джандат пытался ему что-то объяснить, запаса слов не хватало, Джандад махнул рукой, резко крикнул, призывая к себе офицеров. Он долго уговаривал их спуститься вниз и выполнить указания советника Афганцы наотрез отказывались идти вниз, где их ждет верная смерть. Они доказывали, что нужно как можно скорее возвращаться хотя бы до своих блок-постов. А в проклятую рощу вернуться завтра, с новыми силами. Стало заметно темнеть. Наконец афганцы согласились, но при условии, что и советник пойдет вместе с ними. Было решено, что основная группа, в том числе легкораненые останутся на горе, а группа из 6 человек вместе с советником спустится вниз. Начали спуск по одному человеку. Духи больше не стреляли.
Сергей Дорошенко оказался ближе всех к засевшим в засаде духам. Первой же пулеметной очередью ему раздробило оба бедра. От болевого шока он потерял сознание. Очнувшись, он попытался остановить хлеставшую из страшных ран кровь. Жгута не было. Бинт выпадал из слабеющих пальцев. Вокруг никого не было. «Неужели это не сон? Неужели это КОНЕЦ?» Он хотел было отползти, двинул ногой и от резкой боли вновь потерял сознание.
Сергей очнулся, когда его за плечо тронул афганец. Это был Джандад; вскоре появился и советник. В голове промелькнуло: «Значит спасут. Значит не КОНЕЦ, а то я с дуру чуть не застрелил себя», — Сергей попросил его перевязать страшные раны.
Советник подхватил его автомат и исчез. «Вот сука!». Вскоре подошли два афганца, осторожно погрузили его на одеяло и перенесли его на поляну. На этой поляне было около десятка тяжелораненых афганских солдат и офицеров. Из разговоров Сергей понял, что их собираются оставить здесь до утра. Он стал звать советника, требуя, чтобы ему вернули автомат. Вокруг него жалобно плакали и причитали раненные. И вновь пронзила горестная мысль: «Вот это и есть КОНЕЦ! Нас предали!» Еще пять минут назад думалось: «Нас спасут, не бросят умирать в этой чертовой роще», а сейчас занозой застряло в мозге:» Господи, лучше б меня сразу убило…Мама, мне больно…Мама, спаси меня…Я хочу жить…Я еще не жил…Если я останусь живым, я буду жить по-другому. Спаси меня, Господи»…От боли, досады, гнева слезы ручьями катились по щекам. Через несколько минут все смолкло. Группа из 6 человек с автоматами поднялась на гору. Рации побросали еще в роще. Распределив оружие между бойцами, командир отдал приказ идти в сторону своих блок-постов. Ярко светила Луна. Это с одной стороны было хорошо — было видно куда идти. С другой стороны отряд был как на ладони при лунном свете. Шли все так же цепочкой, друг за другом. Афганцы вполголоса обсуждали перипетии боя, роптали на свою судьбу. Все понимали, что духи покинули рощу, чтобы устроить засаду на подходе к блок-постам. Откуда взметнется свинцовый шквал? А может, пронесет?
Не пронесло.
Сбоку, сверху ударил шквал огня, сметая все живое на своем пути. Человек 10-15 остались лежать, сраженные вражескими пулями. Облака вдруг закрыли лунный свет, давая оставшимся в живых последнюю возможность убежать, вырваться в другое измерение. Бежали бросая автоматы, расстегивали и сбрасывали амуницию. Только бы успеть скрыться из виду ненавистных духов. Когда Луна через несколько минут осветила склон горы, духи поняли, что основная группа преследуемых успела убежать. Духи подошли, с громкими криками проклятий добили раненных. Мольбы о милосердии к единоверцам только распаляли их. Они собрали брошенное оружие и часть амуниции и направились к роще. Вдохновленные успехом проведенной засады, кровожадные дикари предвкушали кровавый пир в роще.
Когда послышались голоса духов, лейтенант Дорошенко вынул из кобуры пистолет ТТ, из подсумка достал две гранаты, разогнул «усики» чек. За эти несколько часов он уже несколько раз успел проститься со своими близкими, попросить у всех прощения, что не вернется живым. «Прощай мама! Прощай сестренка!»
Духи снимали с убитых часы, вынимали содержимое карманов. Деньги забирали себе, остальное бросали в сторону. Если кто-то подавал признаки жизни — методично убивали, со всей силы нанося удары прикладами по голове и по лицу. Затем пристреливали.
Сергей выстрелил в духа, направлявшегося в его сторону. Дух беззвучно рухнул, среди общего веселья и ликования его соплеменники не заметили, что их стало одним меньше. «Один — ноль!». Через мгновение другой дух с громким воплем бросился к своему поверженному собрату. Сергей навел на него пистолет, но выстрела не последовало. Осечка. Сергей выпустил из ладони пистолет, схватил гранату и катнул ее под ноги изумленному духу. «Два — ноль». Схватив другую гранату, он выдернул чеку и прижал ее к груди. «Живым не дамся! три — ноль!» Раздался взрыв, уносящий на небо чистую душу этого славного парня.
В бешенстве и страхе бандиты надругались над бездыханным телом советского офицера.
Унося своих убитых и раненных, навьюченные трофейным оружием и амуницией, духи спешили на восток, в сторону Пакистана.
С блок-постов сообщили, что полк вместе с советниками попал в засаду. Из Асадабада вышли подразделения 9 гпд, к полдню они спешились перед горой восточного блок-поста, а через три часа они уже были в роще. Горестная картина предстала их взору…Времени было мало, забрав убитых, с мыслью как бы самим не попасть в засаду, войска в подавленном состоянии уходили из этого страшного места. Спасшиеся побегом афганцы, по одному и группами по 2-3 человека возвращались в расположение полка в течение нескольких дней.
Советник пришел на блок-пост с автоматом. Его увезли для разбирательства в Кабул, а затем отправили в Союз.
Источники: переводчик третьего батальона 444 полка «Командо» Гуляев Олег Николаевич, переводчик 9 гпд Дроздов Владимир Альбертович, в то время студент 3 курса ЛГУ, переводчик 9 гпд Петр Васильевич Копылов (ныне покойный)
Опубликовано в альбоме ВКИМО 1987-2007, “BORN in The USSR”, Москва 2007, автор Евгений Логинов.

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.