Михаил Шемякин. Художник и человек.

Выставка художника и скульптора Михаила Шемякина открылась в Москве в Московском музее современного искусства. Открытие выставки приурочено к 75-летию художника. На выставке  представлены скульптура, живопись и графика. Это самый большой проект мастера в Москве за последние 20 лет. На открытии выставки было много узнаваемых лиц. Члены Союза ветеранов ВИИЯ — ветераны-«афганцы» были также приглашены. Один из них – Александр Карпенко поделился своими воспоминаниями о Михаиле Шемякине, как о человеке, который помогал ему после тяжелейших ранений во время войны в Афганистане. Читайте рассказ А. Карпенко военного переводчика в Афганистане в 1981 году, ныне члена Союза писателей России, поэта и барда.

Мой интерес к этому человеку был подстёгнут неординарной жизненной ситуацией. После тяжёлого афганского ранения у меня не переставала болеть нога. Требовалась операция, и неожиданную помощь предложил американский хирург из Сан-Франциско Шон Молоуни. Операцию для меня обещали сделать бесплатно. Формулировка была необычной: «Врач сам заплатит за свою операцию». Требовалось только добраться до Фриско, как ласково называют этот замечательный город его аборигены. Шёл 1990 год. Мои друзья подняли на ноги всех, кого только могли: от руководителей ветеранских организаций Москвы до военного атташе Соединённых Штатов, ветерана войны во Вьетнаме. Один мой приятель, Олег Запертов, который занимался возвращением наших военнопленных, дал мне нью-йоркский телефон Шемякина. «Попробуй дозвониться до Михаила. Он должен помочь». Дело было в том, что билеты мне купили только до Нью-Йорка. А дальше – добирайся, как хочешь. От Нью-Йорка до Сан-Франциско лететь через всю Америку. Ни у меня, ни у афганских организаций таких денег не было. Вот тогда я и вспомнил про телефон Шемякина. Сара де Кэй, жена художника (тогда она была, кажется, просто его помощницей) была озадачена моим хорошим английским. Позже она рассказала, что подумала, будто звонит американец. Мы посмеялись. Сара де Кэй – из той редкой породы женщин, которые незаметно проделывают огромное количество черновой работы. Конечно, при этом они руководствуются, в первую очередь, высокими чувствами. Способностью придать своей любви форму многоликой охранной заботы. Потрясающая работоспособность Сары освобождает Михаила от тысячи мелких, рутинных дел, а к делам поважнее позволяет ему подключаться на финальном этапе, когда всё уже подготовлено, согласовано и регламентировано. Такая жена – большое подспорье для героя, помощник экстра-класса. Жена-секретарь.

Когда я приехал в его мастерскую, Михаил первым делом поинтересовался: «Как дела? Какие трудности? Чем я могу помочь?» Михаил Шемякин – наследник по прямой мастеров Возрождения. Его познания огромны. По мнению Шемякина, надо не просто много знать. Желательно, чтобы как можно больше знаний находилось в активном состоянии в памяти художника. Михаил исходит из того, что любому художнику эти знания как минимум, не помешают. А уж сумеет ли он ими воспользоваться, зависит от совокупности самых различных факторов. Михаил Шемякин предельно откровенен. Это волевой и целеустремлённый человек, всегда готовый прийти на помощь. Тогда, в Нью-Йорке, мне нужно было добраться до Калифорнии. Михаил вынул из кармана несколько долларовых купюр. «Это немного, дорогой Саша. Но это поможет тебе реализовать мечту».

– Я заработаю концертами и отдам», – зачем-то сказал я. В Америке я вёл свои вечера на английском языке, иногда сопровождая переводные тексты русскими оригиналами.

– Возвращать деньги не надо, – уточнил Михаил.

В тот день мы долго говорили с Шемякиным о творчестве Владимира Высоцкого, и одна фраза Шемякина врезалась мне в память: «Только адская смесь алкоголя и наркотиков могла разрушить «бычье» здоровье Володи». Почувствовав мой искренний интерес к творчеству Высоцкого, Михаил подарил мне комплект виниловых пластинок барда, которые он записал на парижской студии». Это был действительно царский подарок. Цифровые компакт-диски, не говоря уже о флешках, ещё не пришли тогда, в начале девяностых, на смену обычным пластинкам и кассетам.

Мастерская художника в Сохо показалась мне плавильней идей. Шемякин внимателен не только к новейшим веяниям в живописи и скульптуре, но и к новым именам в других искусствах, например, в литературе. «Я – полистилист», – утверждает Михаил. Впрочем, его полистилистика всегда узнаваема и носит творческие «доспехи» автора. Один из любимых художников Шемякина – Павел Филонов. В лице Шемякина Филонов имеет идейного последователя провозглашённого им аналитического искусства. «Аналитизм» Шемякина интеллектуален и духовен; он базируется как на знаниях, так и на художественной интуиции. Это художник-исследователь, humanae cognitionis. Шемякин не только художник и скульптор, он ещё и меценат. Даже если он просто дарит городу свою работу. Это своего рода духовное меценатство.

Шемякин сочетает синтез и анализ. Он всё время творчески развивается, поскольку подсматривает у других новые художественные идеи и потом, преломляя, использует их в своих работах. В живописи, помимо Филонова, Шемякину близки такие художники, как Врубель, Рембрандт и Веласкес. Я был удивлён, насколько важно Михаилу Михайловичу постоянно следить за новинками в области литературы. Он давал мне советы, какие из недавно появившихся на прилавках магазинов книг следует прочесть. Сам я далеко не всегда слежу за новинками. «Внутренний мир человека намного интереснее»,– думается мне. Но я всегда беру «на заметку» подсказанные книги.

Ещё одна удивительная страничка из жизни Шемякина – его участие в освобождении советских военнопленных. Шемякин – миссионер по духу, такие люди готовы идти на любой риск для жизни. Есть у него знание, убеждённость в том, что ничего плохого на этом пути случиться не может. Нас, ветеранов Афганистана, постоянно информировали о том, что люди вроде Гульбеддина Хекматиара – настоящие изверги. Слухи о необыкновенной жестокости командиров афганских моджахедов во время боевых действий, возможно, были преувеличены. Война вещь очень жестокая, с какой стороны ни посмотри. Конечно, Шемякин, находясь в Штатах, вряд ли читал советские газеты. Но советская психушка будет пострашнее душманов. Михаил производит на меня впечатление очень храброго человека. Вместе с ним в пакистанский Пешавар отправилась и отважная Сара де Кэй. И, пускай эта миссия стала успешной лишь частично, для меня это ещё одно свидетельство тёплого отношения известного художника к нам, «афганцам». Он дал шанс выжить нашим ребятам, попавшим в беду. Я почувствовал эту теплоту на себе. Встреча в Нью-Йорке оказалась не единственной. Потом мы несколько раз виделись в Москве, уже в новом веке. У Шемякина открылся памятник на Болотной площади. Прошли выставки в Государственном музее искусства Востока на Никитском бульваре и в Государственном музее им. Пушкина. В вотчине Ирины Антоновой были показаны иллюстрации к песням Владимира Высоцкого. Оформлял Михаил и ставший уже знаменитым фестиваль военных оркестров «Спасская башня». И во все его приезды в столицу мы, так или иначе, виделись и беседовали. Михаил, который всегда стремится быть чем-то полезным, вызвался помочь мне с новой квартирой. Подключил нужных людей. Однако российские законы не позволили этого сделать. 30 лет тому назад, ещё в Советском Союзе, московские власти выделили мне скромную «однушку». Оказалось, что после этого претендовать на расширение жилплощади человек, даже заслуженный, уже не может. Несмотря на то, что квартиру дали мне давно, тогда ещё холостому и бездетному, и вообще это происходило в другом государстве. Но как же я благодарен Михаилу Шемякину за эти его точечные усилия! За его душевное участие в другом человеке! Это вызывает не только благодарность, но и желание перенять его душевное благородство, быть таким же щедрым душой, как великий художник.

И. в заключение, хотелось бы сказать вот о чём. Михаил Шемякин очень дорожит своей дружбой с другими людьми. Дружба для художника – некая священная область, которая показывает, насколько сам ты – человек. Дружба – зеркало человечности. Так вот, Шемякин продолжает дружить и тогда, когда заявлять о своей дружбе с тем или иным человеком становится невыгодным и приносит, в общественном мнении, одни неприятности. И в этой преданности человеческим отношениям – весь Михаил Шемякин.

 

 

 

 

 

One thought on “Михаил Шемякин. Художник и человек.

  1. Hi Evgeny!

    It is with pleasure that I stumbled across your site this evening to see the most interesting account of Alexander Karpenko describing his first meeting with Mihail Chemiakin. Because I attended the opening of Chemiakin’s exhibition at MMOMA and count myself to be an old friend of Alexander’s, I was wondering if you could accommodate a personal request to send me a high resolution image taken with Alexander, Sarah de Kay, my wife Margarita Kryazheva and me that you took of us at the opening?

    Many thanks
    Alan Lamb
    Rochester, NY

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.