Игорь Владимирович Квасюк. Запад 1953, Снова на фронт.

Интервью И.В. Квасюка.
— Вам так и не довелось быть переводчиком на войне?
— Да нет. Вроде ни одного немца Москов­ский фронт ПВО так и не захватил.
— И на 60-летие Победы нечего вспомнить?
— Постой, постой. Чуть было не забыл — пять лет интернациональный долг выполнял. В Египте — 9 месяцев в 1956 г. В Ираке — 1959—1961 гг., и снова в Египте, соблюдая при­мету — «попей воды из Нила» (на 2,5 года — 1969-1972).
Я закончил ВИИЯ, а три года спустя — МГУ. Взяли на кафедру военного перево­да — здорово помогла история Древнего Востока, Греции, Рима, средних веков.

Однажды вызвали в отдел кадров и че­рез месяц, в январе 1956 г., пригласили на вещевой склад — получите светло-беже­вый костюм (в расчете на египетскую жа­ру), коверкотовый плащ, шляпу с полями, скрипучие ботинки и … чешский паспорт. Вместе с шестью военными переводчиками полетели в Каир. С остановкой в Мюнхене, откуда пресса сообщила, что группа русских богослужителей проследо­вала в Асуан. Ночью автобусом с мигалкой через пустыню привезли нас в Кайро-Вест (Каир Западный). На улице плюс 3°С в двухэтажной казарме — тоже. Дневальный принес лампу Алладина, которая к утру около носа образовала дымогарные трубы. Поеживаясь от утренней прохлады, увидели вдали железную бочку с накину­той шинелью, доктора в белом халате, де­журного офицера и экзекутора с лозой, подталкивавшего к бочке полураздетого солдата. Наш старший инструктор попро­сил, чтобы подобного больше никто из нас не видел. Исполнили.
Напряженная жизнь военного аэродро­ма. Штурмана овладевали секретным элек­тронным прицелом ПСБН. Полигонщики восстанавливали уголки-мишени. Мотори­сты изучали реактивный двигатель, стрел­ки-радисты учились поражать «колбасу» — буксируемые мишени. ГСМщики донима­ли нас, когда прибудет загадочный рус­ский «Турбин-2» (авиакеросин), синоп­тики составляли прогнозы на район Хай­фы (на страх врагу). Летчики «вывозили» молодых в Асуан или в сторону пирамид. Как-то молодой пилот задержался к нача­лу полетов. Наш инструктор подозвал ме­ня — полетишь за штурмана.
— Разрешение на взлет и посадку знаешь? Пира­миду Хеопса разглядишь? Проверь ларингофоны. Пристегнись. С парашютом прыгал?
— Да, в Монино с вышки 50 м.
— Подходи к люку и по лестнице — вверх. Набе­рем скорость 800 (видишь прибор?) – предупреди меня. Через несколько минут запроси разрешение на посадку: Делта контрол! — This is delta one. Request clearance to land.
Однажды переводчик передал: Request clearance to sit down (прошу разрешения «сесть»). Недоуменный вопрос диспетчера: «А почему вы стоите?»
Вершину Хеопса пролетели на скоро­сти 800. Пилот Саша дал резкую свечу -меня вдавило в сиденье, щеки повисли, в глазах потемнело. Запросили разрешения сесть. Delta Control. This is Delta one request permission to land (You are clear to land…)
Вылез из кабины. Механики берут ме­ня за руки и ноги и, подняв, бьют о горя­чее правое колесо. За что? — А это был твой первый (девичий) полет. Maiden flight.
Осенью 1956 года началась англо-франко-израильская агрессия против Египта. Наш лидер Н.С. Хрущев заявил: «Господин Иден. Прекратите агрессию. Нам не понадобится высаживать войска…»
Среди англичан возникли два лагеря — пессимистов, утверждавших, что «русским хватит трех атомных бомб, чтобы остано­вить англичан», и оптимистов — нет, по­требуется две. Иден и его правительство ушли в отставку и отозвали войска на свои острова…
Хочешь снова оказаться в Египте — попей воды из Нила. В июле Нил — ко­ричневый — несет плодородный лёсс… Че­рез 13 лет я вновь прибыл сюда, еще на 2,5 года (1969—1972) старшим офицером — ст. референтом, руководить контингентом переводчиков, число которых достигло 1000 человек. Шла подготовка к форсиро­ванию канала, на поверхность которого через насыпь (rampart) израильтяне протя­нули трубы с горючим. Учения начались в «вади» — высохших руслах рек, в узких ка­налах из Персидского (Арабского) залива в Средиземное море, построенных еще фараонами. Прибывшая наша зенитно-ра­кетная дивизия была укомплектована «Печорами», «Двинами», и др. ракетами. Но позиции для них строили ночью, а днем израильтяне их взрывали. Дождались мы однодневного перемирия, и вдоль канала встали десятки ракет. Сбивали и Фантомов и четырехмоторных Аваксов, напичканных электроникой. Стали на­капливать силы. Все засели за учебу.
* * *
На «текущий ремонт» переводчики со­провождали в госпиталь больных и ране­ных. Мне поручили доставку жен совет­ников в поликлинику, в Гелиополис.
— Что вас беспокоит?
— Странная температура — 38,9°, даже выше.
— Вы учли, что здесь измеряют ее по Фаренгейту? Вот возьмите в рот этот термометр.
— Ни за что! Где он измерял? У нас температуру измеряют под мышкой!
Два года (1959—1961) заняла команди­ровка в Ирак, в инженерные войска. Обычные танки оснащали противотанко­выми тралами — перед гусеницей устанав­ливали звенья из пяти тяжелых катков — они подрывали мины.
Ремонтировали грейдеры, скреперы, строили дороги… На зиму с общевойско­выми инструкторами переехали с семьями в Мосул. Отрабатывали на крышах такти­ку боя в населенных пунктах. Рано утром любовались стадом волов, которых пасту­хи перегоняли на другой берег р. Тигр. «Ехали» они, держась за хвосты быков, — «туда» утром и «обратно» вечером.
Вокруг городов — древние столицы — Ниневия, Намруд, дворец Навуходоносо­ра. Храм бородатого бога Набрука.
На окраине Мосула растет дерево. (Ветхий завет гласит — это яблоня. Змий подарил Еве яблоко, чтобы она соблазни­ла Адама.) Но теперь там растет гранат. В городе, подобно падающей итальянской башне есть своя «падающая» мечеть. В музее — древнейшая лира (чем она от­личается от арфы?). В Намруде видели оплавленный камень. (В древности умели молнию дважды направлять в одну точку.) Сады Семирамиды, башня до небес -Зиккурата, — сказание о том, как были смешаны языки и не смогли договориться строители. Древняя клинопись, крылатые тигры на стенах тропы жрецов, каменный лев, поставивший лапу на грудь повер­женного раба. Все это следы цивилизации древнейших шумеров и аккадийцев…
Здесь родина Саддама Хусейна. Боль­шинство мосульских жителей стали ин­сургентами (партизанами), бесстрашными борцами против незваных гостей. Мы навсегда на стороне иракских патриотов.
С конца 1969 г. в египетских войсках шла активная подготовка к изгнанию вра­га. Не только на Суэцком канале, но и в заполонившей испанское посольство агентуре США. Летом 1970 г. отсюда она сумела организовать отравление вождя египтян — Гамаля Абделя Насера. Вскоре патриотами был ликвидирован его амери­канский ставленник Садат, который успел к середине 1972 года потребовать возвра­щения на родину всех советских специа­листов из Египта.
Незадолго до моего возвращения до­мой в апреле 1972 г. солдаты нашей ра­кетной дивизии из деталей сбитого аме­риканского истребителя собрали не­сколько скульптур, изображающих сби­ваемый советской ракетой американский самолет. Одну преподнесли Председате­лю Президиума Верховного Совета СССР Подгорному И.В., вторую — мини­стру обороны Гречко А.А., а третью — нашим переводчикам.
Рядом с Фантомом в музее лежит и разорвавшаяся противорадарная ракета, которую я подобрал во время последней поездки в качестве сувенира. На тамо­женном контроле потребовали было чемодан открыть. Однако я так медленно стал развязывать ремни и отпирать зам­ки, что таможенник, сплюнув, произнес: «О’кей, проходите».
* * *
Давно замечено, что общение в компа­нии переводчиков сопровождается поднач­ками, байками, розыгрышами, practical jokes, переходящими в обидно-безобидные collocational. Когда же во исполнение ин­тердолга волею начальства их собирается в Каире до нескольких сотен (например, в заколдованном на 100 лет замке индийско­го султана), настрой их сменяется сосредо­точенным вниманием (Ненадолго. Судите сами: перед вами стенгазета военных пере­водчиков. Здесь и шутки и всерьез.)