Германо-афганские отношения в канун Второй Мировой войны (rus/engl)

22 июня 1941 года Германия со своими сателлитами, странами оккупированной ею Европы, напали на Советский Союз.Об этом сейчас пишут и говорят многие СМИ. А что же происходило на наших южных рубежах? Всё ли там было спокойно? На эти вопросы я попытался ответить в своей заметке о действиях Германии и её союзников в Афганистане.Возможно, для кого-то эта страница истории откроется с неожиданной стороны. Предлагаю оставить свои комментарии к этой статье.

{"slidestoshow":3,"slidestoscroll":1,"dots":"true","arrows":"true","autoplay":"true","autoplay_interval":3000,"speed":300,"loop":"true","lazyload":""}

Афганистан в годы Второй мировой войны.

В годы, предшествующие началу Второй мировой войны, руководители Ирана и Афганистана пытались проводить политику лавирования между крупнейшими державами, делая ставку на использование противоречий между ними. Пойдя на расширение отношений с державами Оси, – Германией, Италией и Японией, Реза-шах и Захир-шах пытались удерживать равновесие между политико-экономическими позициями различных соперничавших между собой стран и, таким образом, не позволить ни одной из них занять доминирующее положение. При этом они надеялись, на то, что обострение противоречий между СССР и Великобританией с державами Оси создаст в регионе благоприятные условия для сохранения существующих режимов, улучшения внешнеторгового обмена и получения иностранной помощи.

Германская экспансия в Иране и Афганистане носила поливариантный характер. Активное военно-техническое и экономическое сотрудничество сочеталось с элементами ненавязчивой идеологической и психологической пропаганды. Центральное место в пропаганде германского нацизма в Иране и Афганистане заняла теория об общем, арийском, происхождении немцев, иранцев и пуштунов. Примечательно, что в первоначальном варианте расовой пирамиды, составленной нацистами еще до их прихода к власти, на её верхних уровнях не было места народам Востока. Однако политические соображения заставили идеологов нацизма внести изменения в эту структуру, после чего избранными, арийскими, нациями были объявлены японцы, а затем иранцы и некоторые другие народы, в т.ч. пуштуны. Расчет фашистских идеологов оказался точным. Иранцам и пуштунам гораздо больше импонировала идея о превосходстве арийцев над другими народами, чем идеи интернационализма, поскольку национализм, в отличие от лозунгов классовой борьбы, имел среди иранцев и пуштунов прочную почву.
Афганистан, занимая важное географическое положение, был объектом пристального внимания Германии. Ещё задолго до Первой мировой войны Германия закладывала основы сотрудничества с Афганистаном, подчеркивая свою роль союзника афганского шаха в противостоянии англичанам. С началом войны афганское правительство считало, что СССР не сможет сопротивляться Германии и было на её стороне.
Следующим эффективным рычагом германской экспансии было предоставление Афганистану широкой линейки экономической помощи. Афганистан – беднейшее государство в Азии, где практически отсутствовала промышленность, пути сообщения, средства связи. Немцы умело воспользовались этой ситуацией и предоставили Афганистану крупный кредит на выгодных условиях. Немецкие фирмы поставляли в Афганистан автомобили и различное промышленное оборудование, технические специалисты возводили многочисленные инфраструктурные объекты: мосты, гидроэлектростанции, текстильную фабрику, сахарный завод и даже скотобойню. Немцы построили и единственную на весь Афганистан железную дорогу протяжённостью 6 километров.
В военно-технической области бывшие офицеры германской армии преподавали военную науку командному составу афганской армии. Афганские офицеры учились в военных академиях Германии. Перед началом войны немецким специалистам удалось провести реорганизацию афганской армии по германскому образцу. Германские представители за десять лет приобрели огромное влияние в Афганистане, влияя на функционирование каждого государственного учреждения, создав таким образом прогерманскую прослойку. В результате выгодных инвестиций и обильных подношений («бахшиш»), бывших универсальным средством достижения любой цели на Востоке, в среде правящей афганской верхушки царили прогерманские настроения.

Третьим элементом сближения Германии была попытка смычки ислама и идеологии нацизма. Представители Германии обещали Захир-шаху после победы над СССР создать на территории Средней Азии исламский эмират или включить Таджикистан и Узбекистан в сферу влияния Афганистана. Гитлер провозглашал себя защитником ислама. Это также служило благодатной почвой для положительного восприятия германской пропаганды правящей верхушкой и духовенством Ирана и Афганистана. Неграмотные в своём подавляющем большинстве афганцы смутно представляли, что такое нацизм и где находится Германия. Но они твёрдо усвоили, что щедрые и доброжелательные немцы – враги англичан, и, следовательно, их союзники. Немецкие дипломаты не гнушались ничем для продвижения своей идеи. Они совали каждому встреченному возле посольства Германии полицейскому или солдату два-три афгани со словами: «Это тебе подарок от германского вождя Гитлера».
Еще одним аргументом, которым пользовалась на месте немецкая пропагандистская машина, было то, что Третий рейх — не сосед Ирана и Афганистана, как СССР и Британская империя, и вследствие этого не может представлять для них какой-нибудь серьезной опасности. Весть о нападении Германии на СССР в Кабуле восприняли с радостью. Афганский лидер Захир-шах даже выделил значительные деньги на благодарственный молебен в честь нападения Германии на СССР. Премьер-министр Афганистана Мохаммад Хашим-хан был уверен в том, что СССР не выстоит и распадется, отчего Афганистан только выиграет. Афганцы считали СССР «рассадником революционной заразы».

Изначально Германия рассматривала Иран и Афганистан как плацдарм для борьбы с Британской Индией. С приходом к власти Гитлера интерес Германии к Ирану и Афганистану усилился, т.к. Германия готовилась к войне с СССР. В Кабуле одновременно действовало несколько немецких резидентур. Главную резидентуру возглавлял коммерческий атташе Германии Расмус. Он свободно владел языком урду, знал тонкости восточного менталитета, был специалистом по Индии. Он руководил тремя резидентурами Абвера. Одной из них руководил Главный военный советник афганской армии майор Шенк. Резидентом СД-аусланд был Брикман, который содержал единственный на весь Кабул зубоврачебный кабинет. В числе его постоянных клиентов был премьер-министр Хашим-хан. Подрывную работу вёл представитель гестапо Гильхаммер.
Сотрудники германского посольства в Кабуле вполне открыто занимались разведывательной деятельностью и, пользуясь широкой географией маршрутов «Люфтганзы», вели аэрофотосъемку афганской территории. Рейсы «Хейнкелей» из Берлина в Кабул проходили через территорию СССР и занимали двое суток. Были рейсы из Ташкента в Кабул и внутри страны. До начала войны у Геринга были фотоснимки афганской территории в хорошем разрешении и составлены маршруты полетов вдоль долин. Переваливать через горные хребты на больших высотах в Афганистане немецкие самолёты тогда не могли. Получив такой путеводитель, немецкий лётчик, ранее не бывавший в стране, мог свободно ориентироваться в афганском небе. Советский Союз выступал активным противником учреждения авиалинии Берлин-Кабул. Особенное неудовольствие правительства СССР вызывали факты полетов германских самолетов у берегов Каспийского моря, которое И.Сталин рассматривал как внутреннее озеро. Советское руководство беспокоило решение иранских властей предоставлять немцам право совершать посадки на аэродроме Мешхед, а британцев — полеты немцев до Кабула.

При содействии немецких агентов, состоявших на афганской службе, в государственных структурах власти Афганистана были созданы влиятельные германофильские группировки из явных и скрытых пособников нацистов. В Военном министерстве в состав этой группы входили командующий Центральным военным округом двоюродный брат короля М. Захир-шаха — М. Дауд-хан и его заместитель Мухаммед Ариф-хан, начальник штаба вооруженных сил страны Мустафа-хан, руководитель его оперативного отдела Саратуддин-хан, начальник управления разведки при Военном министерстве Мухаммед Анвар-хан, командир кавалерийской бригады Султан Ахмед-хан.Афганский руководитель Захир-шах при участии немецких советников разработал план наступления на СССР.
Немецкая разведка склоняла его к этому, обещая отдать территорию Туркестана после падения СССР. Германия планировала поход на Индию через Иран и Афганистан («Дранг нах Индия»).
По приказу Гитлера в состав войск, привлекавшихся к участию в операции «Барбаросса», была введена «Оперативная группа „Афганистан“. Начальник Генерального штаба генерал-полковник Гальдер своей директивой № 124/41 утвердил численность этой военной группировки, состоявшей из трех танковых, четырех моторизированных, шести горных и четырех пехотных дивизий. 11 июня 1941г. для офицеров Главного командования сухопутных войск (ОКХ) и Верховного главнокомандования вооруженных сил Третьего рейха (ОКВ) была разработана «Директива № 32» — о продвижении вермахта через Кавказ на Ближний Восток и, далее, в Афганистан и Британскую Индию.
3 июля 1941 года всем отделам Генштаба ОКХ и ОКВ за № 430/41 было разослано указание начать штабную разработку военных операций на период после реализации плана «Барбаросса». Задача выхода к границе Индии возлагалась на так называемое «соединение F» — моторизованный корпус под командованием генерала Фельми, который формировался в Греции и специально оснащался для действий в субтропических и тропических условиях. Был также установлен срок операции в Афганистане — сентябрь 1941 года. По указанию Берлина германский посол в Кабуле Ганс Пильгер в беседах с премьер-министром Афганистана М. Хашим-ханом стал настойчиво предлагать афганцам начать активные действия по воссоединению с Афганистаном пуштунских племен, проживавших в Северо-Западной пограничной провинции Индии. В качестве вознаграждения Германия была согласна великодушно отдать Афганистану значительные куски индийской территории.
Для нападения на СССР на территории Афганистана были созданы диверсионные группы. Для их формирования задействовались бывшие белогвардейцы с опорой на басмачество. Немецкая резидентура в Кабуле установила контакты с лидерами басмачей и бывшим эмиром Бухары Сеид Алим Ханом. Он поддерживал басмачество, финансировал подготовку к нападению на СССР в надежде вернуть под свой контроль Бухарский эмират. В годы войны на советско-афганской границе было спровоцировано не менее 10 конфликтов. Немецкая агентура даже пыталась поднять восстание в Бухаре.
В Афганистан под видом дипломатической почты начались переброски вооружения, боеприпасов и радиопередатчиков, а уже 19 июля 1941-го немецкие диверсанты выехали к индо-афганской границе, где должны были провести операцию «Пожиратель огня» с целью прорыва к пуштунским племенам. Эта операция провалилась, поскольку британская разведка смогла раскрыть замысел немцев.

Немецкий посол в Кабуле Пильгер отправил в афганский МИД гневный протест по поводу действий против «немецких ученых», однако всем была очевидна цель этой «научной экспедиции». И именно этот эпизод наконец-таки подтолкнул спецслужбы Великобритании и СССР к тесному взаимодействию. Стороны условились добиться выдворения из страны граждан Германии и Италии, не являвшихся сотрудниками дипмиссий.

В результате в Афганистане был проведён ряд успешных операций, одна из которых закончилась нейтрализацией и вывозом в СССР двух сотрудников немецкой военной разведки Абвера и СД. Для завершения операции вербовки в Кабул лично вылетал начальник немецкого отдела советской внешней разведки А.М. Коротков.
Немцы предпринимали попытки устроить в стране сеть секретных аэродромов для организации прямых поставок оружия из Германии для басмачей и проживавших в Индии пуштунов. Однако теперь все эти амбициозные планы так и остались на бумаге.
Прогермански настроенные афганцы (группа молодых министров) обратились к послу Германии в Кабуле с заявлением о готовности афганской армии выступить против СССР. Премьер-министр Хашим-хан был связан с лидерами басмачества. Для похода на север он дал указание готовить продовольствие и лошадей.
Как заявил после войны в 1946 году на допросе в Бутырской тюрьме бывший посол Германии в Кабуле Ганс Пильгер, Наим-хан заверял его, что афганское правительство всецело разделяет политику Третьего рейха и выражает готовность при дальнейшем продвижении Вермахта на территории СССР оказать ему помощь вооружёнными силами численностью в сто – сто пятьдесят тысяч солдат.
С января 1941 года и вплоть до окончания Второй мировой войны министр экономики Афганистана Абдул Меджид находился в Германии, являясь, по сути дела, «специальным представителем» королевства Афганистана в ставке А. Гитлера. Он обеспечивал оперативную связь нацистской верхушки с кабульскими властями.
25 августа 1941-го началась операция «Согласие», в ходе которой британские и советские войска вошли в Иран, не допустив участия страны в войне на стороне Третьего рейха. Операция завершилась довольно быстро: за две с небольшим недели основные центры Ирана были заняты частями союзников.
Это охладило пыл афганского руководства. В Кабуле поняли, что сопротивляться такой силе Афганистан не в состоянии. Еще в августе 1941 года руководитель Афганистана заявил о нейтралитете его страны. В октябре афганский МИД заявил, что примет советско-британские требования, а немецкие и итальянские специалисты будут высланы из страны.
Для закрепления своего нейтралитета Захир-шах и Хашим-хан созвали в Кабуле в Лойя Джиргу – чрезвычайный съезд наиболее влиятельных вождей племен и мусульманских богословов.
Каждому из 1200 заседавших на всякий случай вручили «ценные подарки», однако и без них старейшины приняли правильное решение. Афганский печатный орган газета «Ислах» 7-го ноября 1941 года опубликовала решение Лойя Джирги: «Никакому иностранному государству ни в какой форме не будет позволено занять всю или часть афганской территории, или использовать нашу дорогую родину для проведения военных действий на земле или в воздухе, или получить у нас какие-либо привилегии во время войны». И хотя афганцы в 1942 году после стремительного наступления Вермахта на Кавказ и Сталинград ещё раздумывали о сотрудничестве с Германией против СССР и Великобритании, Кабул сохранял нейтралитет на всем протяжении войны.
В 1943 году после разгрома немцев под Сталинградом и на Курской дуге афганское правительство арестовало прогермански настроенных чиновников. Провело чистку оставшейся германской агентуры.

Нейтралитет Афганистана позволил Советскому Союзу не держать у своих южных границ значительные силы войск. В дальнейшем советско-афганские отношения носили характеризовались плодотворным сотрудничеством. Примечательно, что Мохаммед Дауд-хан, будучи противником СССР в годы войны, в 1953-м году, уже в качестве премьер-министра Афганистана, начал проводить активную и продуктивную политику сотрудничества с Советским Союзом. Он по примеру СССР объявил о развитии национальной экономики на плановой основе, неоднократно бывал в СССР и принимал советских руководителей в Кабуле.

Источники:

1. Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Ф. 071. 1942. Оп. 24. П. 199. Д. 2. Л. 19.
2.  АВП РФ. Ф. 071. 1941. Оп. 23. П. 196. Д. 6. Л. 24.
3. АВП РФ. Ф. 071. 1942. Оп. 24. П. 199. Д. 2. Л. 53.Архив службы внешней разведки России (АСВРР). Д. «Мародеры». Л. 163-175; см. также: Тихонов Ю.Н. Афганская война третьего рейха. НКВД против абвера. М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2003. С. 150-157.
4. Лойя Джирга – великое собрание всех знатных афганцев, имеющее статус высшего представительного органа государственной власти в Афганистане.
5. Тихонов Юрий Николаевич «Афганская война Сталина.  Битва за Центральную Азию» .https://document.wikireading.ru/15435

Евгений  Логинов

English version by Sultanbek Kazanbaev

German-Afghan relations at the eve of World War II 

On June 22, 1941, the Nazi Germany and collaborating with it occupied Europe invaded the USSR. There are many media outlets that publish and discuss it as well as keep speculating on it now.

Well, what was happening on the southern borders of the Soviet Union at that period? Was everything quiet then there? I humbly attempted to answer these questions in my article about the actions of Nazi Germany and its allies in Afghanistan. Perhaps, for someone, this page of history will glance from another unexpected angle.

In the years leading to the Second World War, the leaders of Iran and Afghanistan often maneuvered their policy between the capitalist powers, exploiting their differences. Consenting to expand diplomatic relations with the Nazi axis countries – (the Nazi Germany, Fascist Italy and Imperial Militarist Japan)– the Iranian King — Reza Pehlevi Shah and the King of Afghanistan — Mohammad Zaher Shah tried to strike a balance between the political and economic capabilities of the various competing countries and thus prevent any of them from taking an upper hand i.e. dominating position.

At the same time, they hoped that the aggravation of differences between the Soviet Union and Great Britain with the axis powers i.e. Germany, Italy, and Japan would create favorable conditions in the region for preserving and maintaining their existing regimes, improving foreign trade and receiving financial aid.

The Nazi Germany’s expansion into Iran and Afghanistan had been carried out in multilateral nature. Active military-technologic and economic cooperation was combined with elements of unchallenging ideological and psychological propaganda. The theory of the Aryan ethnic commonalities amongst Germans, Iranians and Pashtuns became the central point for the Nazism in Iran and Afghanistan. Remarkably, the initial version of the racial pyramid that had been compiled by the Nazis before coming to power in 1933 had no place for Asians at the top lines. However, political considerations compelled the Nazi ideologists to soften its concept to this structure, based on which the Japanese had been declared the chosen Aryan Nation, and so was done with Iranians and other ethnicities, including the Pashtuns. The cunning of the Nazi ideologists proved accurate.

The Iranians and Pashtuns were much more impressed with the idea of Aryan superiority over other nations rather than the idea of internationalism, since nationalism had firmer ground among Iranians and Pashtuns, unlike the slogans of struggle of different community classes.

Afghanistan’s geographic location, was the object of the Nazi Germany close interest and attention. Long before the First World War, Germany laid the corner stone for the future cooperation with Afghanistan, underlining the role of the King of Afghanistan as an opposing ally to Great Britain. At the start of the war between Nazi Germany and the Soviet Union, the Afghan government believed that the Soviet Union would not resist the invasion and took side of the Nazi Germany.

An effective lever of German expansion was based on a wide range of economic assistance to Afghanistan. That time Afghanistan was the poorest country in Asia. There was almost no industry, no connecting the cities roads, or means of communication. The Germans took advantage of this situation and provided Afghanistan with a large and profitable loan. German companies supplied cars and various industrial equipment to Afghanistan, and technical specialists built numerous infrastructures: bridges, hydropower stations, a textile and sugar factory and even a cattle slaughterhouse. The only 6 kilometers railroad in Afghanistan was built by Germans.

In the field of military-technologic cooperation, former German army officers taught the military science to the Afghan armed forces command staff. The Afghan officers obtained military education in military academies of the Nazi Germany. Before the start of the Second World War, the German military advisors managed to reform the Afghan armed forces by the German type. The 10-year presence of German specialists well contributed to the inception of enormous influence on Afghanistan, shaping state institutions, thus creating a pro-German interlayer. All this resulted with profitable investments and abundant offerings («bakhshish»), which is still universal instrument of achieving any goal in Asia, thanks to which the pro-German sentiments prevailed among the ruling Afghan elite.

The important element of Germany’s rapprochement was an attempt to link Islam and the ideology of Nazism. Representatives of the Nazi Germany assured King Zaher Shah of help him in establishing an Islamic Emirate in Central Asia or including Tajikistan and Uzbekistan in the sphere of Afghanistan influence after the victory over the USSR. Adolf Hitler declared himself the defender of Islam. This assurance was positively perceived by the ruling elites and clergy of Iran and Afghanistan. Most illiterate Afghans had a vague idea of what Nazism was in its nature and where Germany itself was situated. But they had learned that the generous and benevolent Germans were the enemies of the British, and therefore, Germans are their allies. German diplomats did not disdain anything to promote their idea. They shoved two or three Afghans at every policeman or soldier they met near the German Embassy, saying: «This is a gift for you from the German leader Hitler.»

The Nazi propaganda machine on the ground used ponderous argument that the Third Reich did not share common borders with Iran and Afghanistan, unlike the Soviet Union or the British Empire, and therefore, it could not pose any serious threat to them. The news, that Nazi Germany invaded the USSR had been received with joy in Kabul. Then the Afghan leader, King Zaher Shah, even allocated considerable money for a thanksgiving ceremony in honor of the German invasion into the USSR. The Prime Minister of Afghanistan, Mohammad Hashim Khan, was sure that the USSR would not withstand the invasion and fall apart for the sole benefit of Afghanistan. The Afghans considered the USSR a «hotbed of communist contagious disease».

Initially, Germany considered Iran and Afghanistan as a beachhead for fighting colonial British India. When Hitler came to power, the Nazi Germany’s interest in Iran and Afghanistan had been increased sky high, as Germany underwent war preparations against USSR. Kabul at that period had few Nazi spy cells. The head of all intelligence was the commercial attache Rasmus. He was fluent in Urdu, knew the subtleties of the Oriental mind set, and majored in India. He exercised control over three spy cells of Abwehr, the Nazi Germany intelligence service. One of them was under the chief military adviser of the Afghan armed forces, major Schenk. The resident of the Nazi Germany Foreign Intelligence (SD-Ausland) was Brickman, who maintained then the only dental practicing in Kabul. Among his regular clients was Prime Minister Hashim Khan. Diversions had been run by the representative of the Secret Police (Geheime Staats Polizei) a person named Hellhammer.

Employees of the German Embassy in Kabul were quite overtly engaged in spying activities using the wide flight routes of the Lufthansa Airline company, which conducted aerial photography of the Afghan territory. The Henkel planes flew from Berlin to Kabul usually crossing the territory of the USSR and the whole flight used to take two days. There were also flights from Tashkent to Kabul and between cities of Afghanistan. Before invading USSR, Goering had high-resolution photographs of the Afghan territory and flight routes along the valleys. German planes could not cross mountain ranges at high altitudes in Afghanistan at that time. Having received such navigating guide, any German pilot, who had not previously visited the Afghanistan, could easily reach sought destinations in Afghan sky. The Soviet Union actively opposed the establishment of the Berlin-Kabul airbridge. The Soviet government was particularly displeased with the fact that German planes were flying near the shores of the Caspian Sea, which Stalin considered as inland lake. The Soviet leadership was concerned about the decision of the Iranian authorities to grant permission for the Nazi Germany to use the Mashhad airfield, and the British had own concern over German flights to Kabul.

The Nazi Germany intelligence agents, while working within Afghan governmental structures, succeeded to create the powerful community of sympathizers that turned into explicit and clandestine accessories to the Nazis. This community comprised such high-ranking person as the King M. Zaher Shah’s cousin Mohammad Daud, who was then commander of the Central military district and the deputy commander Mohammad Arif Khan, chief of staff of the state’s armed forces Mustafa Khan, head of its Operational department Saratuddin Khan, head of the Intelligence department at the Ministry of War Mohammad Anwar Khan as well as commander of the cavalry brigade Sultan Ahmed Khan. The Afghan leader Zaher Shah, with the participation of German advisors, developed a plan for an offensive operation against the USSR.

The Nazi Germany intelligence instigated him to assume this offensive, promising to give up the territory of Turkestan after the fall of the USSR. Germany planned to pave the marching road up to India through Iran and Afghanistan («Drang nach India»).

By Hitler’s order, the «Task force Afghanistan» was seconded to the Nazi troops involved in operation “Barbarossa”. The chief of the General staff, Colonel-General Halder, by his Directive Order No. 124/41, approved the size of this military task force, which consisted of three Armor, four Motorized, six Mountain and four Infantry divisions. There was «Directive No. 32» issued on 11 June 1941, for officers of the General command of the Army OKH (Oberkommando des Heeres) and the Supreme command of the armed forces of the Third Reich OKW (Oberkommando der Wehrmacht), — on the advancing of the Nazi Armed Forces Wehrmacht through the Caucasus to the Middle East and, further, to Afghanistan and British India.

On July 3, 1941, all departments of the General staff of the OKH and OKW under No. 430/41 received instructions to develop military operations for the period after the «Barbarossa» plan would be implemented. The objective to reach the Indian border was assigned to the so-called «Task force F»- an armored-motorized corps under the command of General Felmi, which was formed in Greece and specifically equipped for the operations in subtropical and tropical climatic conditions. The operation in Afghanistan was scheduled as well for September 1941. Under the directions from Berlin, the German Ambassador in Kabul, Hans Pilger, in conversations with the Prime Minister of Afghanistan, M. Hashim Khanom strongly suggested Afghan government to start re-unification actions of Pashtun tribes living in the North-Western border province of British India. As a reward, Germany was willing to generously allocate for Afghanistan large pieces of Indian territory.

There had been specific militant groups created on the territory of Afghanistan to carry out subversive activities and attacks on Soviet territories. These groups composition consisted of former military officers of the Russian Empire and radical Islamic militants. The Nazi Germany intelligence in Kabul established contacts with these radical Islamic militants and former Emir of Bukhara, Syed Alim Khan. In hope of regaining control of the Emirate of Bukhara he supported Islamic militancy, financed preparations for attacking the Soviet Union. At least 10 clashes had been provoked on Soviet-Afghan border during the war against Nazi Germany. Nazi spy agents even attempted to raise an uprising in Bukhara.

The supplies of weapon, ammunition and radio transmitters under the guise of diplomatic pouch commenced on July 19, 1941, the Nazi saboteurs went to the Indo-Afghan border, where they were to conduct an operation «Fire Eater» in order to reach out to the Pashtun tribes. The operation was thwarted by British intelligence after they crack down the whole concept.

The German Ambassador in Kabul, Pilger, adamantly protested the Afghan Foreign Ministry actions against » German scientists”, but the purpose of this “scientific expedition “was obvious to everyone. This episode finally pushed the secret services of Great Britain and the USSR to join forces and cooperate. The parties agreed to deport from the country German and Italian individuals, those who did not possess diplomatic status.

Such cooperation lead to several successful operations in Afghanistan where one of them resulted by arresting of two employees of the German military intelligence, the Abwehr and the SD with further transferring them to the USSR. It involved personal participation of the head of the German Desk of the Soviet intelligence Mr. Korotkov, who visited Kabul to finalize the operation.

The Nazi intelligence attempted to establish a chain of secret airfields in the country to organize direct deliveries of weapons from Germany to the radical Islamic militants and Pashtuns living in British India. However, all these ambitious plans remained on a paper.

Pro-Nazi Afghans (a group of young Ministers) addressed the German Ambassador in Kabul with a statement about combat readiness of the Afghan army to act against the USSR. Prime Minister Hashim Khan was associated with the leaders of the radical Islamic militants. He gave instructions to prepare provisions and cavalry for the expedition to the North.

As the former Nazi Ambassador to Kabul, Hans Pilger, stated during at the interrogation in Butyrskaya prison after the end of the Second World War in 1946, Naim Khan assured him that the Afghan government fully shares the policy of the Third Reich and expresses its readiness to assist the Wehrmacht with an armed force of one hundred to one hundred and fifty thousand soldiers with the Nazi troops advancement deeper to the territory of the USSR.

From January 1941 until the end of World War II, the Minister of Economy of Afghanistan, Abdul Majid, resided in Germany as special envoy of the Kingdom of Afghanistan at Hitler’s the headquarter. He oversaw operational communication between the Nazi leadership and the Kabul authorities.

With the start of the “Operation Countenance” 25 August 1941, operation the British and Soviet troops entered Iran, preventing the country alliance with the Third Reich. The operation was fulfilled quickly: within less than two weeks, the main urban centers of Iran were occupied by allied forces.

It had cooled down the Afghan leadership in Kabul realizing that Afghanistan is not capable of resisting such a might. Back in August 1941, the leader of Afghanistan declared neutrality of his country. In October, the Afghan Foreign Ministry said it would accept the Soviet-British demands, and German and Italian specialists would be expelled from the country. To secure their neutrality, King Zaher Shah and Hashim Khan convened an extraordinary Congress (the Loya Jirga) – with the most influential tribal leaders and Muslim scholars at the Loya Jirga in Kabul.

Each of the 1200 participants was given “valuable gifts” just in case, but even without them, the elders made the right decision. The Afghan newspaper “Islah” published the decision of the Loya Jirga on November 7, 1941: «No foreign state in any form will be allowed to occupy all or any part of Afghan territory, or to use our dear homeland to conduct military operations on the ground or in the air, or to obtain any privileges from us during the war.» Although the Afghans in 1942, after the rapid advance of the Nazi forces into the Caucasus and Stalingrad, had some itchy thinking about cooperating with Germany against the USSR and the Great Britain, nevertheless, Kabul managed to remain neutral throughout the WWII.

The Afghan government arrested Pro-German officials in 1943, after the defeat of the Germans at Stalingrad Battle and the Battle at Kursk bulge and completed the purge of the remaining Nazi Intelligence agents.

The neutrality of the Kingdom of Afghanistan relieved the Soviet Union from keeping a significant task force at its southern borders. Later, the Soviet-Afghan relationships had been fruitful. Remarkably, the King’s cousin — Mohammad Daud Khan, being an enemy of the USSR during the Second World War, began to pursue an active and productive policy of cooperation with the Soviet Union in 1953, as the Prime Minister of Afghanistan. Following the example of the Soviet Union planned economy, he announced the development of the national economy on a planned basis. He visited the USSR several times and hosted the Soviet leaders in Kabul.

Loginov Evgeny