Афганскую наркоэкспансию Запад не то чтобы не замечает, но… не сильно от нее страдает
Повод для разговора
Недавно в Кабуле состоялась Международная конференция, посвященная Афганистану. Участниками стали многие ведущие государства мира. В своем выступлении президент Афганистана X. Карзай заверил присутствующих в том, что афганские вооруженные силы возьмут на себя вопросы безопасности всей страны к 2014 году.
Глава МИД России С. Лавров, выступая на форуме в Кабуле, озвучил принципиальную позицию политического руководства нашей страны по вопросам афганского урегулирования. И объявил о списании Россией остатка долга республики в объеме 891 миллион долларов. Необходимо отметить, что Москва «вносит вклад в восстановление афганской экономики и финансов». В частности, российские власти уже списали долг Афганистана на общую сумму в 12 млрд. долларов. Кроме того, Сергей Лавров пообещал «помогать формированию силовых структур Афганистана, в том числе путем увеличения числа офицеров афганской полиции, подготовка которых осуществляется в России».
Глава МИД еще раз озвучил и наиболее чувствительную для России тему борьбы с наркоугрозой, которую необходимо вести «по всей цепочке производства и распространения наркотиков — от ликвидации посевов наркокультур до пресечения поставок и включения наркоторговцев в санкционные списки Совета Безопасности ООН». Россия как участник ОДКБ и ШОС подтверждает готовность «к антинаркотическому сотрудничеству», подчеркнул российский министр. Он также озвучил идею проведения в Сочи в августе этого года встречи президентов Пакистана, Афганистана, Таджикистана и России.
Позиции Москвы и Вашингтона, считает руководитель Центра изучения современного Афганистана О. Нессар, сейчас значительно сблизились, и разногласия между странами «можно назвать тактическими, а не стратегическими». Хотя Россия и оставляет себе поле для маневра, например, когда речь идет «об индивидуальном подходе» при амнистировании и попытках реинтеграции в афганское общество так называемых умеренных талибов.
«И еще из выступления министра иностранных дел России Лаврова можно сделать вывод, — продолжает Омар Нессар, — что Россия готова увеличить помощь афганской армии и полиции только в случае одобрения такой помощи западными партнерами, а если конкретно — только при финансовой поддержке Запада».
Что же касается настоятельного призыва России приступить к широкомасштабному уничтожению маковых полей в Афганистане и обсуждению афганской наркоугрозы уже на уровне Совета Безопасности ООН, то пока этот подход «не встретил особой поддержки со стороны других участников Кабульской конференции».
«Конечно, наркопроизводство и наркотрафик — это одни из важнейших афганских проблем, но пока их, к сожалению, невозможно решить одним взмахом косы по плантациям мака, — утверждает старший научный сотрудник Института востоковедения РАН В. Сажин. — Здесь нужен комплексный подход с привлечением как глобальных, так и региональных структур». В этой связи действительно полезным может быть планируемый саммит в Сочи лидеров Афганистана, Пакистана, Таджикистана и России, которые способны выработать общий подход к созданию своего рода антинаркотического «кольца безопасности» вокруг афганской границы.
(По материалам информагентств).
***
… политкорректность оставим дипломатам
Состояние, а заодно и статус Афганистана позволю себе определить так: это квазисамостоятельное образование, признаваемое мировым сообществом благодаря иностранной оккупации, близящейся к завершению ввиду ее неэффективности. При этом большинство афганцев: а) менее чем когда-либо осознает себя гражданами единого государства, так как за два военных поколения привыкли рассчитывать лишь на родное племя, а то и «отряд самообороны»; б) считает Талибан не «авангардом международного терроризма», а силой, сколько-нибудь регламентирующей духовную и материальную сферы бытия; в) воспринимает иностранцев в лучшем случае как источник разнообразия «наркообразующей» хозяйственной жизни, не становящейся от этого богаче из-за тотальной коррупции, в худшем цивилизационными антиподами, навязывающими им абсолютно чуждые стандарты и воззрения; г) относится к войне как форме существования, единственно доступной их пониманию и опыту; д) не испытывает угрызений совести по поводу своей глобальной наркоэкспортной роли, ибо героин для них — это просто сельхозпродукт, наиболее востребуемый рынком, в отличие, скажем, от абрикоса или шафрана… До 60 процентов всех внутриафганских финансовых расчетов так или иначе связаны с наркобизнесом. Более того, «наркостержень» внутренней жизни Афганистана все более нанизывает на себя остальной мир.
А что же Запад, по существу, эксклюзивно представляющий в этом мире Кабул? Он, во-первых, все более становится заложником собственных представлений о глобальном значении Афганистана как главной арены антитеррористической борьбы. Этот лозунг оправдывает контроль над «Большим Ближним Востоком», а Афганистан — его восточный форпост. Кстати, отсюда рукой подать до ненавистных американцам иранских аятолл. Поэтому просто так Запад из Афганистана не уйдет.
Во-вторых, выход из все более осознаваемого тупика США видят в реальной или, как минимум, «наглядной» интернационализации антиталибской борьбы — чтобы было с кем разделить ее итоги… Включая публичную классификацию талибов по «непримиримости», убеждая всех поверить, что одни (за ежемесячные 300 долларов) «прогрессивнее» других.
В-третьих, затушевывается отправной вопрос осени 2001 года — где же тот самый бен Ладен, и какова его роль в нынешней сТАЛИБизации региона? Или он, подобно шайтану, материализуется там, где его ждут? Завет Макиавелли — «Извлекайте уроки из политических побед» — Запад вспоминает лишь после шока американского рейнджера: «Афганцы благодарили нас за доставленные пайки, а потом сбили наш вертолет!».
Поэтому, в-четвертых, с одной стороны, почти 1600 «пластиковых гробов» (при 10 тысячах раненых) требуют от Запада усилить группировку в Афгане хотя бы ради ее безопасной эвакуации. Она планируется уже со второй половины 2011 года. С другой, ее расчетная численность в 110 тысяч штыков (на две тысячи больше, чем советская — в пиковом 1986 году) ведет к тому, что заметили еще «шурави»: где больше войск, там ожесточенней столкновения.
Кстати, по западным финансово-страховым законам расходы на содержание одного натовского солдата в Афгане составляют около одного миллиона долларов в год. А за убитого приходится платить еще порядка двух миллионов. И это, заметьте, в условиях глобального кризиса!
Наконец, в-пятых, афганскую наркоэкспансию Запад не то чтобы не замечает, но… не сильно от нее страдает. Догадки о негласном договоре на этот счет с талибами (вы не стреляете — мы не видим, чем вы занимаетесь) приходят в голову уже не только специалистам. Судя по фактам, направление на север наркокурьерам подсказывает не только стрелка компаса.
А мы? Мы зажаты пресловутыми «с одной и другой стороны». Причем — неоднократно и перекрестно. С одной стороны, пока натовцы находятся в Афганистане, талибы вряд ли укрепятся на таджикско-узбекском севере страны, тем более — не перейдут границу СНГ — у них есть в кого стрелять и южнее. Иными словами, спасать Таджикистан с Узбекистаном пока не придется. Как и опасаться прорыва исламистов к Волге.
С другой стороны, повторюсь, нет никаких признаков пресечения Западом наркопотока на север. А он уже давно «форсировал» не только Волгу…
Что нам больше угрожает — Талибан или наркотрафик? Поэтому опять-таки, с одной стороны, мы можем сочувствовать натовцам или радоваться их «очередной победе», например, в Мардже (в свое время мы туда ходили раз в полгода при таком же результате), но реального влияния на Афганистан мы не имеем. С другой стороны, чтобы это влияние обрести, следует туда — не приведи Господь! — войти еще раз. Тупик: ни мы, многоопытные, ни западники, наступившие на наши грабли, не знаем, что делать. Поэтому лучше…
***
… поговорим о «прекрасной Франции»
Начнем с того, что любое политическое решение имеет финансовое измерение. США оценивают свои ежегодные расходы на Афганистан в 65 миллиардов долларов по бюджету 2010 года. Плюс платят еще по упомянутому миллиону за каждого из 30 000 дополнительно (перед эвакуацией) вводимых туда «джи-ай». Итого — 95 миллиардов. 43 других участников коалиции коллективно ассигнуют еще 15 миллиардов долларов в год, что в сумме составляет 110 миллиардов.
Существует к тому же длинный перечень внебюджетных, нецелевых, «согласованных» (военно-гражданского назначения) и «скрытых» вложений (военная наука, медицина, соцобеспечение, транзит, пропаганда и т. д.) По экспертным оценкам, они не меньше 80 миллиардов долларов.
Таким образом, война в Афганистане обходится почти в 200 миллиардов долларов или евро в год. Разделим эту сумму на 28 миллионов жителей Афганистана и получим около 5200 евро на каждого афганца. Эта сумма в подушевой расшифровке ближе всего к французскому раскладу: 5270 евро (348 миллиардов евро на 66 миллионов жителей). Получается, афганцы могли бы иметь уровень жизни французов, если бы деньги шли в их бюджет, а не на войну.
Безотносительно мнения на этот счет французов, напомним, что сходную по результативности иракскую кампанию лауреат Нобелевской премии американец Джозеф Стиглиц называет «бесконечной войной стоимостью три триллиона долларов».
Ирония ситуации в том, что и у бен Ладена, и у талибов — американское первородство. Именно США вскормили этих «баловней» в 80-х годах как противовес Советскому Союзу. За что боролись, на то и напоролись… Но просчет этот не единственный.
Политик, не стесненный в средствах, подобно завсегдатаю казино, верит скорее в фортуну, чем в здравый смысл. Дело в том, что Афганистан (только ли он?) не готов адаптироваться даже к простой логической схеме: заплатил — получил результат. Его «начальники» (X. Карзай и другие политики «западного разлива»), будучи имплантантами в афганской чужеродной даже для них среде, не предлагают своим покровителям ничего, кроме шантажа: «Дай, а то будет еще хуже!». А дают-то обычно под гарантии, а не с испугу! Да и кому давать? Маловлиятельным кабульским деятелям с кредитными карточками западных банков? Или какому-нибудь крестьянину-пуштуну, у которого даже крохи от виртуальных «5200 евро» все равно отбирают талибы — «во имя Аллаха, Всемилостивого и Милосердного»? Ибо сказано — сей мак и не гневи Всевышнего! В общем, с одной стороны, мы все — участники геополитического сериала «Миссия невыполнима-2010». С другой,
***
… «если нет света в конце туннеля, то хотя бы удержись на ногах»
Это единственно приемлемая для России формула. Она состоит в жестком ранжировании приоритетов и задач. Первая: отказаться от участия в афганском «урегулировании на местах», ибо понятие урегулирования отсутствует в обыденном словаре дехканина-макопроизводителя и кочевника-наркокурьера. Надо воспользоваться прагматизмом наших западных партнеров и не размениваться на соблазны «последнего и решительного боя». Четырнадцатое, по местному календарю, столетие, в котором пребывает Афганистан, предполагает, что у него есть время разобраться, какой ценой, ради чего и в каком составе войти в цивилизованный — хотя бы по осознанию добра и зла — век XXI.
Второе: жестко обозначить обратно пропорциональную зависимость объема натовских грузов, транспортируемых через наше воздушное пространство, и объема наркотиков, доказательно переправляемых через Амударью и Пяндж.
Третье: сконцентрироваться на создании многослойного и эффективного пограничного и приграничного кордонов к северу от названных рек. Для этого «сосредоточиться, не сердясь» на «туркестанской» политике Государства Российского. Политически осознать, что свои лучшие времена и Таджикистан, и Узбекистан, не стыдясь за непатриотизм, связывают с советским прошлым. И там, и здесь следует утверждать российскую мифологию нашего присутствия в Средней Азии — как историческую основу совместного с ней противостояния наркомракобесам и не слишком щепетильным «миссионерам» с их «демократическими» ценностями.
Есть ли этому что-то взамен? 21 год назад, покидая каменистую землю Афгана, и еще не зная, что нас ждет впереди, мы были романтичнее и оптимистичнее…
***
PS. Марджа — в прошлом 80-тысячный «районный» центр юго-западной афганской провинции Гельменд. Упомянута не случайно. 13 февраля 2010 года более чем 15-тысячная группировка морской пехоты США при участии британских союзников и «военнослужащих армии Афганистана» приступила к самой крупной после ввода западных войск и одновременно показательной операции «Маштарак» («Вместе»). Цель операции — вытеснить отсюда талибов, тем более что их, как считается, там не меньше тысячи. Как их сосчитали, а главное — отделили от прочих — знают, наверное, только американцы. Тем более что в Гельменде, в отличие от некоторых районов Кандагара, основная масса «мятежников» местного происхождения.
Командование отчиталось об уничтожении «не менее 70 талибов», при том, что остальные либо скрылись еще до начала операции, либо, бросив оружие, ушли вместе с «мирным населением». Сами «антитеррористы» потеряли полтора десятка военнослужащих — без национальной расшифровки.
В ходе операции произведен «выкуп» оружия у «мирных граждан», на что на весь Афганистан выделено 500 миллионов долларов. При этом известно, что подлежащее продаже оружие (главным образом суррогаты «калашей») еще при «шурави» массово и кустарно производилось в Пакистане и служило дополнительным источником дохода моджахедов-талибов. Таким образом, показательно-совместная боевая операция эффект имела, как лекция в гареме о равноправии женщин и мужчин.
Б. ПОДОПРИГОРА, востоковед, участник Международной конференции по Афганистану (Душанбе, 22 января 2010 год), офицер ограниченного контингента советских войск в этой стране в 1987-1989 годах, полковник запаса.