А.Бояринов. Я один из первых персов, ушедших в 1979 в Афганистан.

30 лет спустя или почему мне это дорого.

Шёл обычный 1979 год. Нас, простых переводчиков, уже давно распределили. Я был в числе оставленных в Кабуле.

Наш автобус всё так же забирал нас по пути своего следования в разные управления Министерство обороны. Начинающему переводчику очень импонировали афганские офицеры, старающиеся объяснить иногда непонятный почерк донесений, идущих из мест в Министерство. Я понимал, что они заботились обо мне, быть даже больше не обо мне, а о верности информации, которую мне доверили доводить до руководства. Но молоко и мёд были отменными.

Я был старателен и пунктуален. Меня ещё нагрузили простыми общественными обязанностями, разносить почту по своим советникам. В те далёкие времена их у меня было трое. Точнее, я у них был один на троих. И вот за пару дней, теперь уже всем известных событий, я, к своему удивлению, не вижу ни одного из них в нашем автобусе . Я бы ни сказал, что афганские офицеры были этим не довольны. Но, оказалось, что это были последние дни, когда меня понимали без скидок на моё «начальное» образование.

Принося газеты, домой своим советникам, которых уже два дня я не видел на работе, я слышал странные просьбы никуда больше не уходить и тем не переходить в старый микрорайон.

Потом, уже когда стемнело, прошла техника, мы ещё удивлялись новым машинам. Это шли БМД с белой полосой, она чуть выше и короче, привычной нам БМП. В это время я понял, что дома у нас нет ещё двух переводчиков. Потом уже оказалось, что Пельменев был с десантом в Баграме, а Гена Ферко был в Дарл –уль- амане с советниками из гвардии.

Техника прошла тихо в сторону Поли-чархи . Потом начался шквал огня в районе чуть поодаль от Клубе-Аскари, наиболее пытливые уже сидели на крыше нашего дома. Мы пытались что-то поймать по радио. Услышали, что кровавый режим Амина пал. Честно говоря, это было очередное потрясение. Тут и пару месяцев не прошло, как я дежурил во дворце Дель-Кушах, когда там наехало всё руководство Афганской страны на принятие решения о том, что товарищ Амин теперь во главе.. Я там такие машины видел!!! И тут всё это услышав, призадумался и о версии нашего информагентства и о роли «кормчего». Можно сказать, что именно на этом день 27 декабря 1979 гола для меня и закончился.

Это был, если я не ошибаюсь четверг. В пятницу аллах всем послал отдых. Из того, что меня поразило в субботу: просто голодные, но безумно счастливые наши бойцы. Это эмоции выживших. Я видел их глаза, я пытался с ними поговорить. Они, скорее всего, ещё не успели понять, что же они сделали.

Мне больно говорить о том, что руководство ВУ, додумалось до того, что почтить память славивших Родину, оно поставило ниже своего достоинства. А погибших во славу ОТЕЧЕСТВА посчитало возможным, только возможным снисходительно почтить выделением части стены.

Один из первых персов ушедших в 1979 в Афганистан.

А. Бояринов.