Юрий Лебедев, З-76. Шлиссельбургский десант. Взгляд с обеих сторон.

В советских источниках десантная операция под Шлиссельбургом, проведенная с 25 по 28 ноября 1941 года, описана скупо. Причина понятна: она была неудачной. Только в последнее время о ней начали писать подробнее, поднимая архивные материалы. Случилось это, как чаще всего бывает, благодаря энтузиастам-историкам. В частности, про Шлиссельбургский десант подготовил очень интересные данные внук одного из участников этой операции Валерий Шагин. Вот что теперь известно благодаря его исследованиям:
Командование Ленинградским фронтом постановило атаковать противника со льда Ладоги на участке от Шлиссельбурга до деревни Липки. Эту операцию было решено провести силами стрелковой дивизии и особого лыжного полка, собранного из моряков Кронштадта.
80-я дивизия, определенная для этой операции, была измотана предыдущими боями. Сказывалось также недостаточное питание. Командир дивизии И.М. Фролов доложил в штаб фронта, что дивизия к выполнению поставленной задачи не готова и наступление может привести к большим неоправданным потерям. За «пораженческие настроения» он был отстранен от командования вместе с комиссаром дивизии К.Д. Ивановым. 25 ноября новый командир 80-й дивизии бросился выполнять приказ любой ценой, но ничего кроме больших потерь операция не принесла.
28 ноября поступил новый приказ о наступлении. В нем участвовали моряки и остатки 80-й дивизии. Вот как описывает этот бой Валерий Шагин: «С ходу прорвав первую линию неприятельских окопов у Новоладожского канала, 1-й Особый отдельный полк моряков-балтийцев занял деревню Липки, подойдя к Староладожскому каналу. Тяжелый бой, иногда переходя в рукопашный, продолжался больше суток. Однако поставленную задачу без значительной поддержки пехоты и артиллерии полк выполнить не смог. Враг бросил в бой подкрепление и создал сплошную завесу артиллерийско-минометного и пулеметного огня. В этом сражении моряки-лыжники потеряли более 800 человек. Их командир, майор Маргелов, был тяжело ранен».
Шлиссельбургский десант наглядно отразил картину проведения подобных операций в начальный период войны, где подвиг соседствовал с трагедией, величие с головотяпством, самопожертвование с преступлением. Вину свалили на прежнее командование 80-й стрелковой дивизии. Фролов и Иванов были по личному распоряжению Сталина расстреляны, об этом затем объявили в газетах. Через многие годы их реабилитировали, но в героическую летопись войны они не вписались. В колоннах «Бессмертного полка» их фотографий, скорее всего, нет.
Вчитавшись в историю Шлиссельбургского десанта, я подумал, какие данные есть об этом у немцев? В Интернете обнаружил интересные исследования военного историка Вячеслава Мосунова. По его сведениям, десанту противостояла 227-я немецкая пехотная дивизия. Историк приводит донесение немецкого командования о первой фазе операции с участием несчастной 80-й стрелковой дивизии: «Наступление закончилось крахом за счет оборонительного огня. Из-за артобстрела наступающие понесли высокие кровавые потери».
А вот что говорится в следующем донесении, когда в бой вступили более подготовленные советские моряки-десантники лыжного полка: «Все солдаты имели военную выправку и производили превосходное впечатление. Они были лучше вооружены и экипированы и имели продовольственный запас на 4 дня. Полк, несмотря на огромные потери, боролся до последнего с исключительным упорством. Только 26 человек были взяты в плен, так как до самого конца враг защищался. Русские оборонялись стойко и ожесточенно, и борьба была очень жестокой».
Кое-что имеется и в моих исследованиях. В книге «Ленинградский блицкриг» я привожу дневниковые записи командующего группой армий «Север» фельдмаршала Риттера фон Лееба. Их немного. На фоне неудач под Тихвином Шлиссельбургский десант не представлялся Леебу опасным. Тем не менее, упоминания о нем есть. Проследим их.
24 ноября. «Следует учитывать то, что противник после того, как замерзло Ладожское озеро, может доставлять из района Ленинграда любое количество подкреплений». Теперь я понимаю, что для Лееба Шлиссельбургский десант не стал неожиданностью.
27 ноября. «Со стороны Ладожского озера ожидаются дальнейшие атаки». Эта запись сделана после разгрома 80-й стрелковой дивизии. Видимо, взятые в плен бойцы дали показания о подготовке нового наступления.
28 ноября. «Атаки силами до дивизии по льду Ладожского озера доказывают, что противник в Ленинградском районе все еще сохраняет наступательную мощь». Упоминаний о моряках-десантниках здесь нет. Но сама фраза о наступательной мощи говорит об уважении к противнику, который на этот раз действовал решительнее, чем в предыдущие дни.
В книге «Блокадный пасьянс» я привожу цитату из письма домой унтер-офицера Вольфганга Буффа от 25 ноября: «Утром предстоит в качестве наблюдателя идти на передовую». По соображениям цензуры немец не имел права сообщать другие сведения. Через 70 с лишним лет могу его дополнить. Служил унтер-офицер Буфф в артиллерийском дивизионе 227-й немецкой пехотной дивизии, которая противостояла Шлиссельбургскому десанту. Размещался он у Синявинских высот, на удалении 10-12 км от южного берега Ладожского озера. В задачу Буффа, когда его послали на самое побережье, как передового наблюдателя, входила корректировка артиллерийского огня. Информацию он передавал по кабельной связи прямо на командный пункт. Немцы ожидали нового наступления русских именно со стороны озера, поэтому привлекли дополнительные силы, включая передовых наблюдателей.
В записях немца имеется пятидневный перерыв. Этот промежуток логичен. Буфф в это время находился в самом пекле войны. Следующее письмо он пишет домой 30 ноября. «В последние дни я не мог ничего писать, так как был там, где иметь дневник и вести записи запрещено. Это передовая позиция рядом с пехотинцами, где я сидел в качестве наблюдателя в окопе на расстоянии чуть более ста метров от противника. Благодаря Богу вернулся сегодня вечером на позицию живым и невредимым. Пять дней, которые я провел на передовой, останутся в моей памяти навсегда. Сегодня я не могу об этом много писать, кроме того, что имел в эти дни чувство, будто на несколько ступенек спустился в ад. Господи, смилуйся над нами».
Думается, что данные с русской и немецкой стороны помогут ещё больше узнать о Шлиссельбургском десанте. Немаловажным мне представляется упоминание в немецком донесении о взятых в плен 26 моряках-десантниках. По опыту знаю, что во Фрайбургском архиве вермахта собраны подробные материалы по каждой из немецких дивизий. Среди них наверняка имеются протоколы допросов участников Шлиссельбургского десанта. Эта мысль пришла мне в голову при посещении выставки «Герои Шлиссельбургского десанта 28.11.1941 г. История одного поиска». Она открылась в Музее обороны и Ленинграда в Соляном переулке. На открытии выступали не только историки, но и внуки десантников. Интересной мне показалась идея организаторов разместить по всей стене конверты полевых писем, в которые были вставлены карточки с именами уже известных участников Шлиссельбургского десанта. Пока их немного, но обязательно станет больше. Энтузиазм Валерия Шагина и его сподвижников достоин уважения. Они не только добились установки памятного знака на месте гибели советских бойцов в деревне Липки, но и неутомимо продолжают свой поиск.

Юрий Лебедев, ноябрь 2017 года. Член Союза писателей СПб.

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.